Русский Север"
Светлана Евстафьева
То, что происходит в последнее время в Абхазии - фактически полуфеодальном государстве, возникшем на постсоветском пространстве, не имеет аналогов в мире.
- Даже политический раскол на Украине не идет ни в какое сравнение с событиями, которые имели место быть в Сухуми за последние четыре месяца, - говорит Михаил Суров, только что вернувшийся из очередной поездки в эту самопровозглашенную республику. Лидер Вологодского народного движения привез из командировки не только аудио- и видеозаписи, свидетельствующие о том, каких температур может достигать противостояние внутри одного народа.
- Михаил Васильевич, вы сказали, что события, разворачивающиеся на Украине, мало похожи на абхазские. Но общее что-то есть?
- Цвет. И там и там избирательные революции имеют одинаковый цвет - оранжевый. В Абхазии это цвет мандаринов - основной экспортной сельхозкультуры, которая всегда успевала со времен СССР к новогоднему столу миллионов советских граждан.
Что еще общего? Ни абхазский народ, ни украинский не пошли на поводу у «старшего брата», как это было многие десятилетия, а протестным голосованием выбрали себе политических лидеров, неугодных Кремлю. На этом сходство и заканчивается.
- Давайте на примере Абхазии поговорим о тех явлениях, которые, несомненно, скажутся на становлении демократического избирательного процесса и в России.
- Уроки по-сухумски. Я был непосредственным участником всех абхазских событий.
12 ноября 2004 года при штурме правительственных зданий в городе Сухуми была смертельно ранена Тамара Платоновна Шакрыл. Сторонники Сергея Васильевича Багапша пытались разблокировать правительственные здания. Путь им преградили несколько десятков сторонников Ардзинбы и президентская охрана. Сторонники президента, желая «подкрепить» свою аргументацию, открыли стрельбу из автомата поверх голов толпы. Шальная пуля срикошетила от мраморной поверхности и ранила Тамару Платоновну. Она умерла в больнице. Владиславу Ардзинбе было выгодно подать этот инцидент как вооруженный переворот - с насилием и человеческими жертвами. Путч на крови! Президент подписал 16 ноября указ о присвоении Шакрыл звания Героя Абхазии. Это единственная жертва тяжелого политического кризиса.
- Как вышло, что абхазский народ стоит друг против друга, и дело едва не закончилось междоусобицей?
- У этой беды есть свои предпосылки и вполне конкретные виновники. В Абхазии в полной мере был включен механизм политического разрушения и самоуничтожения. Сформировавшееся после войны Абхазии с Грузией 1992-1993 годов причудливое сочетание демократии и восточной деспотии и породило скрытый конфликт. Ведь еще задолго до выборов, в октябре, было видно, что власть во главе с Ардзинбой - бывшим коммунистическим лидером - была авторитарной, практически ни чем не ограниченной. Разве тогда не было понятно, что она костьми ляжет, но не признает победы оппозиции? В любой восточной стране это означает конец власти одного клана над другими.
- Были ли попытки запретить оппозиционные СМИ?
- Были. Я бы их назвал жалкими. Всем типографиям был спущен сверху приказ не выпускать оппозиционные газеты. А российские пограничники и ФСБ препятствовали проникновению в Абхазию тиражей газет, которые печатались в сочинском регионе.
Доходило до абсурда. Тираж буклетов и цветных афиш для гудаутского народного ансамбля долгожителей «Рица», который был напечатан в вологодской типографии по заказу ВНД (наше движение шефствует над этим ансамблем), был запрещен к пропуску как предвыборная пропаганда! И только с применением «современных финансовых технологий» мы смогли все эти плакаты переместить на территорию Абхазии. «Дали на лапу», проще говоря. Вот вам и решение всех проблем на границе!
- Кто дал приказ закрыть границу между Абхазией и Россией?
- Удивительно, но никто не взял на себя ответственность за это! Российские СМИ сообщали, что так решил губернатор Краснодарского края. Это смешно: выходит, что вопросами внешней политики ведает региональный губернатор, а не Президент России! Потом выяснилось, что Ткачев тоже не имел отношения к перекрытию границы. Открывал же границу заместитель генерального прокурора Колесников. Прямо из помещения правительственной дачи во время переговорного процесса он на моих глазах позвонил кому-то по телефону и приказал границу открыть.
- Многие российские аналитики склонны считать, что ситуация в Абхазии искусственно нагнеталась…
- Возможно, и так. Плюс множество ошибок чисто политических. Искусственное жесткое противостояние нанесло огромный урон обществу. Практически никакого примирения. Ссоры, драки на улицах, между соседями. Даже внутри семей!
Возникло то, что я называю БАРРИКАДНЫМ МЫШЛЕНИЕМ. Здесь уже не найти ни правых, ни виноватых.
Вот с такими итогами подходила Абхазия к 6 декабря - дате, назначенной сторонниками Сергея Багапша для инаугурации. Именно эта дата записана в Конституции Абхазии.
К этому моменту противостояние достигло оглушительного накала. Люди уже не тайно перевозили оружие в багажниках автомобилей, а открыто расхаживали с ним по городу. У штаба Рауля Хаджимбы - более тысячи человек в натовской камуфляжной форме, с АКМ и подствольными гранатометами. В ста метрах, напротив штаба Сергея Багапша - около пяти тысяч вооруженных сторонников! И в аккурат посреди этого «великолепия» - несколько машин, в том числе и джип ВНД. Не для красного словца: в этот момент для начала гражданской мясорубки хватило бы простого взрыва китайской петарды, если бы кто-то вдруг решил начать празднование Нового года заранее…
- Михаил Васильевич, известно, что вас Сергей Багапш приглашал на инаугурацию лично. А вместо праздника вы попали, как говорится, в крутые политические разборки…
- Да, я это так. Мы побывали в нескольких воинских частях абхазской армии, в том числе и в Гудауте. Хочу сказать, танки и БТР с абхазскими опознавательными знаками были в полной боевой готовности. «Мы вмешаемся в ситуацию, когда поступит приказ», - сказал нам командир. По настроению рядовых бойцов было понятно: приказ будет исходить от Хаджимбы, но солдаты выступят на стороне Багапша.
- Многие СМИ пишут о том, что Владислав Ардзинба тяжело болен. Это так?
- Все действия официальной власти происходят от имени президента Владислава Ардзинбы. Но не он отдает приказы. Всем эти действом руководит некий человек по имени Аркадий Аркадьевич. Кто он - это пока полная загадка. Ардзинба - глубоко больной и парализованный человек, он не может даже расписаться. За него штампуют факсимиле. Кстати, я видел этот факсимильный штамп. Полуистертый. То ли от частого употребления, то ли от… злоупотребления.
- Когда вы приехали в Сухуми?
- 6 декабря примерно в 7 утра мы въехали в город. Вдруг по пути нашего маршрута раздались несколько взрывов, крики. Мы подумали, что началась атака сторонников Хаджимбы. Схватились за видеокамеры. Но стрельбы не последовало. В штабе Багапша людям раздавали автоматы. Нам тоже предложили, но мы отказались.
Наконец приехал Сергей Васильевич Багапш. Мы его спросили, что за взрывы. Багапш ответил: это было предупреждением ему - для срыва инаугурации. Обошлось без жертв. Но обстановка стала еще тяжелее.
В это время подъехали Сергей Бабурин и еще два представителя Госдумы, я в этой компании оказался четвертым. Мы начали решать, что делать.
Текст обращения, который предложил Хаджимба, не устраивал Багапша, поскольку выборы там объявлялись несостоявшимися.
Мы решили составить новое обращение для Хаджимбы. Возможно, ситуацию спасло мое предложение вставить в пятый пункт: в случае, если Хаджимба нарушит хоть один пункт данного соглашения, то Багапш имеет право на немедленную, мгновенную инаугурацию. Так что ваш покорный слуга - автор нового политического термина «мгновенная инаугурация»...
Сергей Бабурин печатал на компьютере, сидя прямо в плаще. Когда текст был готов, мы поехали в штаб Хаджимбы. Изнутри он представлял собой полностью готовое гнездо для серьезного противостояния. Вооруженные люди, которые ни перед чем не остановятся.
Разговор с Хаджимбой проходил в условиях, которые меня неприятно поразили. Сам он мне показался сломленным человеком. За него говорили трое других людей. Наши условия они приняли частично. Добавили свои, попросили сделать общий текст, чтобы через два часа встретиться на «верхней даче». Снова мы пробирались через толпу. И тут, на площади, я впервые всерьез почувствовал, что до второй Чечни остается несколько часов, если не минут!
Составив текст договора, мы отправились на «верхнюю дачу» (по территории она равна вологодскому Заречью!). Нас четыре человека - со стороны Багапша. Со стороны Хаджимбы - 140 вооруженных человек.
Переговоры шли долго. Бабурин и Колесников спорили друг с другом до крика. Неприятно было смотреть. Возможно, это была часть политической игры, ведь Колесников сам родом из Абхазии, он родился в Гудауте.
Далее переговорная обстановка переросла в строго конфиденциальную.
Остановились на промежуточном варианте - провести выборы до 13 января. Это крайний срок. Выборы состоятся 9 января 2005 года.
Обсуждение продолжалось еще более двух часов. Есть секретный протокол о разграничении будущих полномочий президента и вице-президента и их влияния на некоторые финансовые потоки в республике. Я его видел. Но сказать о нем, понятное дело, ничего не могу.
- И тем не менее до стрельбы не дошло. Мы видели репортажи из Абхазии.
- Мы поспешили на улицу Гоголя, которая вся была запружена сторонниками Багапша, их было 8-12 тысяч человек. Тут слышались обвинения. Часть людей называла Багапша предателем, который пошел на поводу у своего заклятого врага Хаджимбы и вошел в его команду. Мы начали разговаривать с народом. Разъяснили людям, что им осталось просто прийти на следующие выборы и проголосовать за Сергея Васильевича. «Вы победили и остаетесь победителями», - такова была наша формула разговора. Она в конце концов и оказалась единственно правильной…
Весь этот тревожный день мы так толком ничего и не поели, не считая мандаринов и минералки. Поздно ночью возвратились в Гудауту, а в семь утра уже выехали домой. Граница была открыта.
- Россия в очередной раз наступила все на те же грабли…
- Да, ситуация в Абхазии авторитета России не прибавила. Иногда мы ощущали на себе взгляды ненависти, а на митингах слышали антироссийские выкрики. Люди были убеждены, что такой державе, как Россия, непозволительно мстить маленькой стране, закрывая границы, задерживая пенсии, перекрывая железную дорогу.
Кто у нас занимается внешней политикой - для меня большая и удивительная тайна. Ведь все, что мы могли проиграть в этом году во внешнеполитической сфере, мы проиграли.
Потерять - легко. Восстановить - трудно. Иногда - просто невозможно…