Кстати, мне кажется этот топик скорее должен быть в Историческом, чем в Политическом! Как вы считаете?
Ну вот, начинаю постить обещанный материал. Только я решил несколько изменить свой план. Обещанную статью я выложу позже. Она описывает советскую часть событий.
А решил я начать с другой книги, дающей более общее описание событий. Не так глубоко, но зато шире. Для начала, думаю, это лучше. Начинаю с книги английских журналистов Черчиллей (родственников того самого, знаменитого Черчилля) под названием "Шестидневная война", написанная сразу по горячим следам.
"The Six Day War" by Randolph S. and Winston S. Churchill.
London: Heinemann, 1967.
Р. Черчилль и У. Черчилль. «Шестидневная война».
...Всё началось со лжи, русской лжи. В начале мая советское правительство передало Каиру информацию о сосредоточении израильских войск на сирийской границе. Две недели спустя в Каир поступили новые, более подробные сведения о концентрации 11 израильских бригад на сирийской границе. В действительности же в это время в этом районе у израильтян было не больше роты численностью 120 чел. Наблюдатели ООН, посты которых располагались вдоль границы, сообщили 19 мая, что они не располагают данными о крупных передвижениях войск.
(Отчет Генсека ООН Совету Безопасности от 19 мая S 7879 параграф 9.)
Фактически русские утверждения были абсолютно вымышленными.
Кризисная ситуация назревала в течение полугода перед войной. 4 ноября 1966 г Египет и Сирия подписали оборонительный пакт. Сирийская артиллерия обстреливала израильских сельхоз работников, работавших на пахотных землях в демилитаризованной зоне у Тивериадского озера. В начале апреля израильтяне решили вывести из строя сирийские орудия и это привело 7 апреля к крупному воздушному бою, в котором сирийцы потеряли 6 МиГ-21. Однако, сирийский террор не утихал и израильские лидеры предупредили Сирию о возможности нанесения по ней нового удара. 10 мая начальник Генштаба генерал Рабин довел сирийцев до исступления, заявив, что его войска могут атаковать Дамаск и свергнуть режим Атасси. 14 мая премьер Эшкол заявил, что за один прошедший месяц было 14 инцидентов и Израиль может повторить решительные действия 7 апреля.
Поселения вдоль сирийской границы были особенно уязвимы, ибо они лежали в долине, над которыми господствовал горный массив. Это давало сирийцам возможность беспрепятственно обстреливать поселения внизу, тогда как израильтяне не могли ответить им тем же. Женщина, провожая мужа утром на работу, когда он выезжал на тракторе обрабатывать поля неподалеку от границы или в демилитаризованной зоне, никогда не знала, увидит ли она его снова. И число террористических и диверсионных актов с сирийских баз против Израиля росло.
15 мая через Каир прошли крупные силы египетской армии по направлению к Суэцкому каналу. Египетские СМИ сделали это событие достоянием всеобщей гласности.
16 мая начальник египетского Генштаба генерал Фавзи послал телеграмму главе сил ООН на египетско-израильской границе, генералу Рихие:
«Довожу до вашего сведения, что я дал указание вооруженным силам Египта быть готовыми к операции против Израиля как только он решит провести какую-либо агрессивную акцию против любой арабской страны. Наши войска уже сосредоточились на нашей восточной границе в Синае. Для обеспечения безопасности сил ООН на наблюдательных постах вдоль границы, прошу вас отдать приказ об их немедленном выводе. Сообщите мне о выполнении этого требования.»
Египтяне не стали дожидаться ответа ООН и в Каире министр иностранных дел Махмуд Риад вызвал послов всех семи стран, чьи войска были дислоцированы на Синае и потребовал их вывода. 17 мая по Гринвичу египтяне уже заняли югославские наблюдательные посты. 18 мая египтяне приказали отряду из 32 солдат ООН, расположенному в Шарм эль-Шейхе, эвакуироваться в течение 15 минут. 19 мая генсек У Тан сообщил Генеральной Ассамблее, что он получил египетский ультиматум и что войска ООН были эвакуированы безотлагательно.
Израиль заявил, что вынесет вопрос на рассмотрение Генеральной Ассамблеи так как силы ООН присутствовали в этом районе согласно резолюции ООН и их присутствие не может быть аннулировано в одностороннем порядке.
22 мая Египет объявил о закрытии Тиранских проливов для израильских судов и неизраильских, доставляющих в Израиль стратегические товары. Насер заявил: «Израильский флаг больше не будет развиваться над Акабским заливом. Наш суверенитет над заливом неоспорим. Если Израиль грозит нам войной, то мы отвечаем – добро пожаловать!»
23 мая премьер Эшкол, выступая в Кнессете, сказал, что помехи израильскому судоходству в Тиранских проливах будут рассматриваться Израилем как акт войны.
В этот же день президент Джонсон заявил: «Мы обескуражены поспешной эвакуацией сил ООН без ведома Ген. Ассамблеи или Совета Безопасности.» Он сообщил, что направил личное послание Косыгину с призывом сотрудничать с США чтобы склонить арабов и израильтян к сдержанности и сказал, что Америка стремится избежать конфронтации с Россией в этом вопросе. Он добавил также, что египетская блокада Тиранских проливов незаконна.
Общественное мнение в Англии складывалось в основном в пользу Израиля. Сэр Алек Дуглас-Хьюм, выступая в Букингемском дворце сказал: «США уже заявили, что воды Акабского залива должны считаться международными. Это справедливо. В 1956 г американцы ещё не осознавали необходимости пресечения египетских экспансионистских устремлений. Они поняли это теперь и следует оказать им полную поддержку в их решимости добиться торжества международного права».
Британские военные корабли в Средиземном море были приведены в состояние боевой готовности и в Вашингтон был направлен полномочный посланник Джордж Томсон.
Газета Таймс опубликовала передовую статью под заголовком «Закон и Залив», в которой говорилось следующее:
«Притязания Египта осуществлять полный контроль над судами в Тиранских проливах затрагивает один из самых чувствительных нервов Израиля как суверенного государства. Самой северной точкой Акабского залива является Эйлат, единственный израильский порт, связывающий страну с Востоком, в том числе с главными поставщиками нефти. Западное побережье залива принадлежит Египту, восточное – Саудовской Аравии. Длина залива – 100 миль. Ширина – от 17 до 20 миль. В узком Тиранском проливе, доступ к которому контролируется островами, египтяне могут контролировать суда, проходящие по этому морскому пути.
Осуществление такого контроля над жизненно важной артерией другого государства с давних пор основывается на принципах международного права. Классическим примером этого является вопрос о прохождении судов через проливы Босфор и Дарданеллы. Эти знаменитые черноморские проливы оказались под турецким контролем с 1453 г, но соглашение о свободном проходе русских судов через эти проливы было достигнуто только в 1774 г. На протяжении 19-го века была заключена серия договоров об условиях плавания в этих водах, особенно для военных кораблей, и с учетом интересов крупных стран. Это привело к расширению принципов свободного судоходства и устранению угрозы господства одной страны над другой благодаря географической случайности. Впоследствии режим в проливах был определен Лозаннским договором 1923 г и конвенцией Монтрё от 1936 г, которые остаются в силе и по сей день.
На Тиранские проливы и Акабский залив распространяется то же правило, что и на Босфор и Дарданеллы. В одной из статей Женевской конвенции от 1958 г говорится, что запрещается чинить препятствия иностранным судам с мирными целями в проливах, которые открыты для навигации.
Египтяне выдвинули несколько возражений против этого положения. Так как другая статья конвенции говорит о плавании судов, которые не наносят ущерба безопасности прибрежного государства, то египтяне возразили против провоза израильских стратегических грузов. Другое возражение заключалось в том, что если исходить из международного права, то граница территориальных вод проходит в 12 милях от берега и залив является территориальными водами и не может считаться открытым морем. И последним аргументом было то, что Египет находится в состоянии войны с Израилем и не связан более каким-либо соглашением о свободе судоходства.
Эти доводы не состоятельны с точки зрения международного права и противоречат принятому во всем мире принципу свободы судоходства, который должен соблюдаться независимо от того, какого мнения о кризисе придерживается одна из стран. Довод о том, что залив является территориальными водами не принимается во внимание в случае существования нескольких прибрежных стран. Израильский порт Эйлат должен пользоваться теми же правами, что и соседний с ним иорданский порт Акаба. Утверждение Египта о его состоянии войны с Израилем (имеется в виду с 1956 г) противоречит резолюции Совета Безопасности о том, что хотя и не достигнуто общее урегулирование, но перемирие рассматривается как постоянное соглашение о прекращении войны.
Признание египетских прав в Тиранских проливах означало бы отступление от общепринятого принципа. Имеется не только прецедент с Турцией и признанием России, Румынии и Болгарии средиземноморскими державами. Балтийское море тоже может быть закрыто для свободного судоходства, если Дания и Швеция пожелают прибегнуть к таким же аргументам как Египет. Настаивая на принципе свободы судоходства в заливе, Израиль, Америка и Англия опираются на международное право.»
24 мая США и Англия пришли к соглашению, что Акабский залив должен быть вновь открыт для международного судоходства. В их совместном заявлении говорилось, что «не следует исключать возможности военной акции» и что американский 6-й флот передислоцирован в восточное Средиземноморье для подкрепления дипломатических усилий.
Египет объявил о начале блокады, о минировании вод и о приведении в боеготовность своих ВМС, ВВС и береговых батарей. Иордания объявила о том, что вооруженные силы Ирака и Саудовской Аравии вступят в Иорданию для защиты страны. Состоялось экстренное заседание Совета Безопасности для рассмотрения чрезвычайно серьезной ситуации на Ближнем Востоке. На этом заседании русские потребовали вывода американского и английского флотов из Средиземного моря.
24 мая военный министр Египта вылетел в Москву для переговоров о русской поддержке с министром обороны СССР Гречко.
В тот же день министр иностранных дел Израиля вылетел в Вашингтон с промежуточными остановками в Лондоне и Париже. На встрече в Париже, президент де Голль предложил организовать встречу глав четырех держав. Американцы поддержали это предложение, но русские отклонили его. Перед вылетом из Лондона, Эбан заявил, что его цель – «вернуться домой с ясным представлением о том, намереваются ли страны, взявшие на себя обязательство гарантировать право свободы судоходства в Тиранских проливах выполнить своё обязательство». При этом, Эбан подчеркнул, что Акабский залив является жизненно важной артерией для Израиля, через которую, в частности, проходит весь израильский импорт нефти.
На встрече с Джонсоном 26 мая, Эбан выложил ему ворох документов, свидетельствовавших о готовности США обеспечить свободное судоходство в Акабском заливе. Во время 85-минутной беседы Эбан напомнил Джонсону и о его собственных высказываниях на этот счет. Джонсон выразил свою полную поддержку Израиля, но его положение было трудным. Отказ осудить блокаду навлек бы на него нападки со стороны произраильски настроенных как либеральных, так и консервативных кругов.
С другой стороны, он не мог рассчитывать на поддержку большинства в конгрессе в пользу односторонней американской акции, так как страна считала, что одной войны (во Вьетнаме) Америке достаточно. Джонсон сказал Эбану, что США могут придти на помощь Израилю только после принятия конгрессом соответствующей резолюции. Эбан, долгие годы бывший послом в Вашингтоне, знал, что такую резолюцию можно будет провести лишь после затяжной борьбы, а военная обстановка, между тем, становилась бы с каждым днем всё менее благоприятной для Израиля. Джонсон занял позицию хладнокровного выжидания и стремился, прежде всего, избежать конфронтации с Советским Союзом. Вместе с тем, ответ русских хоть и был умеренно обнадеживающим, но не давал шанса на выработку совместного американо-советского подхода к вопросу. Поэтому США и Англия сосредоточились на составлении декларации морских держав о праве на свободу судоходства в Тиранских проливах. Но проект с самого начала натолкнулся на препятствия: ни одна морская страна не хотела портить отношения с арабами. Эбана попросили подождать и дать Вашингтону две недели. Тогда же наметились признаки того чтобы побудить Израиль выступить в одиночку.
И Насер решил попытать счастья. Он уверовал в то, что ему удастся затянуть петлю на шее Израиля без войны, несмотря на недвусмысленные заявления последнего. Разнузданная военная истерия арабов достигла размеров, до того неизвестных просвещенному миру. Арабским массам была обещана сокрушительная победа, безнаказанные насилия и грабежи. Эти обещания вызвали такой экстаз и ликование, которые возможны лишь на Востоке. Богатая арабская фантазия воспламенилась, обильная ложь всех средств информации породила опасные иллюзии и уже не только арабский мир, но и значительная часть мирового общественного мнения была убеждена, что на сей раз победа будет за арабами.
26 мая Насер, обращаясь к руководителям профсоюзов, сказал, что если разразится война, «она будет тотальной и её цель – уничтожение Израиля. Мы уверены в победе и готовы к войне с Израилем. На этот раз всё будет иначе, чем в 1956 г, когда мы воевали не с Израилем, а с Англией и Францией». Министр по делам религии приказал всем священнослужителям сделать предметом своих проповедей в мечетях джихад и внушать своей пастве, что мученическая смерть в священной войне является честью. Всё это способствовало разжиганию военной истерии. Сильнее, чем когда-либо прежде, Египет был охвачен ненавистью. Израиль постоянно называли врагом и египтяне горели желанием ринуться в бой.
Другие арабские страны реагировали на кризис угрозами прекратить поставки нефти Англии и США. Ирак решил запретить экспорт нефти в любую страну, поддержавшую агрессию против любой арабской страны. Кувейт угрожал заморозить англо-американскую концессию в случае поддержки Западом Израиля.
Кольцо вокруг Израиля смыкалось. Самое драматическое событие произошло 30 мая, когда король Иордании Хусейн нанес неожиданный визит в Египет и после его 6-часовых переговоров с Насером было объявлено о создании оборонительного пакта. Это застало врасплох весь мир. С давних пор эти два деятеля были заклятыми врагами друг друга. На следующий день, призидент Ирака Ареф заявил о готовности придти на помощь Иордании в её противоборстве с Израилем. Вскоре иракские войска, включая танковые части вошли в Иорданию. Левый режим в Сирии, оказавшийся третьим лишним, после заключения пакта между Насером и Хусейном, дал волю своему негодованию и заклеймил Иорданию как очаг предательства. [Скайдрон, вот об этих дрязгах между Египтом и Сирией я как раз и упоминал. Именно по этой причине они проявились в начале Шестидневной войны. Сирийцы обиделись на египтян.]
В Аммане (столице Иордании) глава Организации Освобождения Палестины Ахмед Шукейри (предшественник Арафата) заявил, что его армия «возможно и весьма вероятно» сделает первый выстрел. Если арабы, сказал он, овладеют Израилем, то уцелевшим евреям помогут возвратиться в страны их рождения. «Но мне кажется, что никто не уцелеет» - добавил он.
Впервые иорданская армия была отдана под египетское командование. Египетские солдаты были переправлены воздухом в Иорданию и дислоцированы в Латруне, в непосредственной близости от жизненно важных центров Израиля. Начальник египетского Генштаба в случае войны принимал командование над объединенными силами Иордании и Египта. Создавались клещи, приводимые в движение из Каира.
Казалось, всё готово для последнего и решающего акта спектакля. Мир, затаив дыхание, ждал развития событий.
Министр иностранных дел Великобритании Браун вылетел в Москву чтобы обсудить ситуацию на Ближнем Востоке. Но результаты были неутешительны. В передовой статье в Дейли Телеграф за 27 мая говорилось: «Ничего ценного не было достигнуто в результате визита м-ра Брауна в Москву. Ясный смысл того, что было сказано м-ру Брауну и повторено на вчерашней пресс-конференции в Москве, заключается в том, что, по мнению русских, они мало потеряют и всё выиграют от серьезного ослабления, если не полного разгрома, наиболее прозападной страны на Ближнем Востоке (Израиля), разгрома, который не перерастет в большую войну». [Скайдрон и Конструктор, аля улю! Вот и ответ на ваш вопрос]. 30 мая Россия уведомила Турцию о своем намерении направить на следующей неделе 10 военных кораблей через Босфор в Средиземное море.
Великие державы были встревожены безрассудством Насера. Казалось, что благоразумие оставило его. Из Парижа поступило сообщение, что де Голль направил послание Насеру с призывом проявить умеренность в этой критической ситуации. Ранее Насер хвалил де Голля за «отказ следовать англо-американскому курсу». Но теперь предостережение де Голля не возымело действия. Насер выступил с угрозой закрыть Суэцкий канал в случае военного вмешательства третьей страны. Президент Джонсон призвал Египет проявлять сдержанность и не открывать первыми огонь. Насер заявил, что будет считать Англию и США врагами, если они и дальше будут поддерживать Израиль. «Западные страны умаляют наше достоинство» - сказал он. «Но мы научим их уважать нас... Египет и наши союзники закончили свои приготовления к освобождению Палестины».
У Насера сложилось искаженное представление о ситуации, одной из причин чего была полная неспособность египетской разведки правильно оценить соотношение сил. В частности, поступившее приглашение Мохиэддину посетить Вашингтон было истолковано в Египте как признак миротворческих устремлений Америки и расценено как крупная политическая победа Насера над США. Насер напоминал человека, поставившего все свои сбережения на рулетку и всякий раз, когда выпадал его номер, он становился всё более смелым, полагая, что фортуна улыбается ему.
Однако, у русских были серьезные причины для беспокойства. Они не только хотели избежать конфронтации с США, но и были осведомлены, что Египет ещё не закончил свои военные приготовления. Впоследствии, 15 июня, газета Вашингтон Пост сообщила, что русские советники, инспектировавшие египетские аэродромы, обнаружили, что ряд египетских пилотов уже много дней не поднимались в воздух. Макеты самолетов было легко отличить от настоящих самолетов, к тому же расположенных так, что они представляли собой лёгкую мишень для израильтян. У морских экспертов возникли сомнения в способности египтян минировать Тиранские проливы из-за трудностей в связи с его шириной и глубиной. Насер был поднят ночью, в 3:30, советским послом, сделавшим экстренное заявление. Он настоятельно рекомендовал Насеру воздержаться пока от начала военных действий.
27 мая генсек ООН У Тан представил свой отчет Совету Безопасности, в котором сообщил, что Насер заверил его в том, что Египет «не предпримет наступательных действий против Израиля». Главной целью египтян было «восстановление положения, существовавшего до 1956 г и полное соблюдение обеими сторонами условий основного соглашения о прекращении огня между Израилем и Египтом».
Дипломатические переговоры в Вашингтоне, Нью-Йорке и Лондоне тянулись и надежда израильтян на создание международной флотилии для открытия Тиранских проливов быстро испарялась. Хотя на начальных стадиях кризиса США и Англия обещали свою помощь Израилю в открытии проливов, в июне израильскому руководству стало совершенно ясно, что эти обещания выполнены не будут.
Вывод войск ООН создал напряженность на границе в районе Газы. Работники на полях и солдаты, патрулировавшие границу ежедневно подвергались ружейному, а то и артиллерийскому обстрелу. За несколько дней до начала войны зажигательные снаряды сожгли на корню 500 акров пшеницы в одном из киббуцев.
Кроме того, египетские летчики стали вести себя слишком нагло. Трижды за 2 недели египетские МиГ-21 вторгались в воздушное пространство Израиля над приграничной зоной на высоте от 15 до 18 тысяч метров на скорости 1,7 МАХа, но пребывали там не более 4 минут и перехватить их не успевали. Они пролетали над районами сосредоточения израильских войск, хотя израильтяне знали, что их фотоаппаратура может сделать снимок масштаба лишь 1: 150.000.
К концу первой недели июня израильтяне поняли две вещи. Во-первых, что они не навлекут на себя недовольство Америки как это случилось в 1956 г. Во-вторых, что СССР не вмешается. Израильтяне чувствовали, что они могут безбоязненно действовать, если ситуация потребует того.
Оборонительный пакт 30 мая, бесспорно, явился событием, побудившем Израиль избрать путь войны. Стратегически, этот пакт открывал для нападения противника самое уязвимое место Израиля - его мягкое подбрюшье вдоль иорданской границы. Одно дело – угроза израильскому судоходству, другое – прямая и смертельная угроза, нависшая над важнейшими жизненными центрами страны. Израильтянам стало известно, что египетский генерал Риад прибыл в Амман чтобы создать там передовой командный пункт и что иорданские войска переданы под его команду. Помимо этого 4 июня авангард иракской пехотной дивизии и 150 танков начали переправу через реку Иордан, продвигаясь на запад. Эта группировка иракских войск создавала новую большую угрозу. Израильтяне были готовы иметь дело с 800 египетскими танками на Синае, но появление дополнительных 300-400 танков в тылу сильно усложняло оборону страны.
Мобилизация вызывала серьезные трудности в экономике, но и снизить степень мобилизации было нельзя из-за угрозы внезапного нападения врага. Во всей стране и в особенности в армии, нарастало недовольство. Это был один из тех редких в демократическом обществе случаев, когда, помимо выборов в парламент, общественное мнение смогло эффективно повлиять на правительство. Страна требовала принятия решения и желала видеть у кормила власти человека, которому она доверяла. Перед лицом арабской угрозы израильский народ обратил свои взоры на одного человека – героя Синайской кампании 1956 г, генерала Моше Даяна. Это был деятель, обладавший опытом и способный верно оценить ситуацию и принять правильное решение. Израильтяне были готовы подчиниться решению Даяна – сражаться или ждать – зная, что в основе его будут веские причины. Карьера Даяна была предметом национальной гордости в Израиле. Он родился в Палестине в 1915 г и в 14 лет вступил в Хагану (еврейскую подпольную боевую организацию). Во время ВМВ он вступил в британскую армию и в одном из боев с французскими войсками Виши в Сирии лишился левого глаза. С тех пор он носит черную повязку, ставшую его опознавательным знаком. (Ну чем не израильский Кутузов). Во время Войны за независимость Даян командовал мобильным ударным батальоном, но всемирно известной личностью и символом израильской военной доблести он стал во время победоносной Синайской кампании 1956 г, будучи на посту начальника Генштаба. Подобно тому, как понадобился Гитлер чтобы появился Черчилль, так же потребовалось 80 тысяч египетских солдат и 800 танков на Синае чтобы сделать Даяна министром обороны. Даян стал министром 1 июня, но он на тот момент уже был в курсе всех дел ибо в течение двух предыдущих недель он, с разрешения премьера и нач. Генштаба Рабина, инспектировал полевые части и обсуждал с их командирами планы их действий.
Израильские методы ведения боевых действий сформировались во время Войны за независимость в 1948-49 гг и усовершенствовались в Синайской кампании 1956 г. В их основе лежит высокая маневренность и инициативность в достижении поставленной цели. При Рабине подготовка войск была поднята на ещё более высокую ступень. Он нес главную ответственность за подготовку бесчисленных отдельных планов, которыми Цахал руководствовался в Шестидневной войне. Ни общего плана, ни кодового обозначения для него не существовало. Это обозначение генштабисты пытались проставить задним числом по окончании боевых действий. После войны они ломали голову чтобы придумать какое-нибудь название. Начальник Оперативного Управления Генштаба генерал Эзер Вейцман сказал: «У нас был план на каждый случай... даже для захвата Северного полюса. Но эти планы как кирпичи. Их можно использовать один за другим чтобы построить здание в зависимости от развития событий. Мы не хотели связывать себя жестким предварительным планом».
Почти все наблюдатели, следившие за развитием кризиса считали, что стратегическое положение Израиля сильно ухудшилось после того как египтяне сконцентрировали на Синае 100-тысячную армию и 800 танков. За неделю до войны израильтяне сетовали в один голос: «Мы упустили свой поезд». Несомненно, что в Каире, пережив несколько напряженных и тревожных дней, почувствовали облегчение и решили, что одержали победу без войны. На самом же деле, Израиль вновь обрел фактор внезапности и это поняли немногие как за рубежом так и в самом Израиле. И тогда израильтяне приняли решение нанести удар. Даян был известен как человек дела и весть о его назначении была воспринята в стране как предзнаменование решительных перемен. Приступив к своим обязанностям и стремясь снова заполучить такой важнейший для Израиля козырь как фактор внезапности, он счел своей первоочередной задачей разубедить мир в том, что война неотвратима. А армия воспринимала дезориентирующие заявления Даяна спокойно так как доверяла ему.
В своем первом публичном заявлении 3 июня новый министр обороны заявил, что «слишком поздно ожидать спонтанной военной реакции на египетскую блокаду Тиранских проливов и слишком рано делать какие-либо выводы об исходе дипломатических усилий. Надо дать им шанс».
На другой день – за день до начала войны – в редакции газет в Израиле и за границей поступили фотографии загорающих на пляжах израильских солдат. В качестве одного из элементов плана по дезинформации противника, несколько тысяч израильских солдат получили отпуск на субботу. Египетские шпионы в Израиле могли с полным основанием донести, что страна охвачена отпускным настроением.
Другие аспекты израильского плана дезинформации стали известны впоследствии. В частности, правительство выпустило несколько совершенно безмятежных коммюнике, получивших широкое освещение в средствах массовой информации.
Не подлежит сомнению, что, в целом, израильский маневр достиг своей цели. Египетских генералов видели на теннисных кортах Каира. Всё говорило о том, что в Египте никто не думал о возможности скорого сокрушительного удара по их стране. Считалось, что после размещения крупных египетских сил на Синае, Израиль не только безвозвратно утратил инициативу, но и стратегическое соотношение сил кардинально изменилось в пользу арабов. При этом, однако, египтяне забывали о соотношении сил в воздухе и о том, что на такой открытой местности как ближневосточная, это имеет решающее значение. А в воздухе соотношение сил не претерпело сколь-либо значительных изменений.
Вечером 2 июня корреспондент из ‘News of the World’ посетил Даяна в его доме, в предместье Тель-Авива. Журналист оказался проницательным человеком и усомнился в том, что Израиль уже «упустил свой поезд» и утратил инициативу ибо исход войны будет решаться в воздухе, где стратегический баланс остался неизменным. Даян, ничуть не смутившись, ответил, что «Вещи редко бывают только темными или только светлыми. Гораздо чаще они бывают серыми. Маловероятно, чтобы какая-то сторона могла добиться полного превосходства в воздухе». Журналист не знал, что несколько дней назад, выступая на заседании правительства, командующий ВВС генерал Ход заявил, что его ВВС способны уничтожить авиацию Египта и любого другого арабского государства, решившего вмешаться в конфликт. Большинство министров отнеслось к его словам недоверчиво. Ведь так много было слухов о новой египетской авиации, обученной русскими инструкторами и оснащенной новейшей русской техникой в огромном количестве. Но Даян, вместе с Вейцманом и Ходом, был одним из немногих, кто знал, что обещания ВВС вполне реальны. Журналист поверил словам Даяна и решил, что можно возвращаться в Лондон ибо ничего экстраординарного на Ближнем Востоке в ближайшее время не произойдет. За ним последовала целая группа и других корреспондентов ведущих западных газет. А на следующий день разразилась война.
На тайном заседании, начавшемся ночью 3 июня и закончившемся утром 4 июня, последние сомнения и колебания были отброшены. Вечером того дня солдаты и летчики узнали, что следующим утром начнется война. Уловив в глазах Насера зловещий блеск, Израиль, подобно ковбою Дикого Запада, не стал дожидаться, когда противник нажмет на курок.
Это сообщение редактировалось 26.05.2007 в 00:45