С.Лукьяненко: "Я знаю эту женщину с самого детства..."

Теги:политика
 

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆

(no title)

  Я знаю эту женщину с самого детства. Крупная – многим такие не по нраву. Холодная, не скорая на улыбку – тоже не всем приглянется. Красивая – но красота не… // doctor-livsy.livejournal.com
 

Я знаю эту женщину с самого детства.

Крупная – многим такие не по нраву. Холодная, не скорая на улыбку – тоже не всем приглянется. Красивая – но красота не броская, не яркая. Да и косметикой пренебрегает.

Ей фатально не везло с мужьями.

Вначале был муж как муж. Как у всех. Только одержимый идеей собрать под общим кровом всех родственников – да и вообще, любому бездомному и обиженному помочь. Она была не против. Своих детей любила, но и чужих в беде не бросала. Кого-то вытаскивала из придорожной канавы, отмывала и откармливала, учила разговаривать, читать-писать, есть вилкой. Если ловила невоспитанного воришку, сунувшего ей руку в карман – могла отметелить сурово. Но потом вела в дом, умывала, причесывала, носы вытирала, воспитывала… За кого-то даже дралась – жестоко, насмерть, с их родственниками и близкими. Сироту, в общем-то, каждый готов приметить, когда у сироты дом в красивом месте или в самом доме есть чего полезного. Но другие, умные женщины в то время предпочитали сиротский дом быстренько оформить на себя, или хотя бы все добро быстро вывезти, пока ребенок не вырос и не опомнился. Ребенок, по ходу дела, вкалывал на огороде, мастерил чего-нибудь – а то ведь могли и прирезать, чтобы не мешался… А она, как дура, каждому помогала свой дом обустроить, мебелью обзавестись, замок на двери приладить. Еще и своим забором обносила, следила, чтобы соседи не зарились, не обижали. Причем своих порядков не навязывала, в свою веру не обращала, единственное, чего просила – с ней на ее языке разговаривать, в общем деле не отлынивать, если беда – всем, дружно, с бедой справляться. Порой, конечно, приемным детям и от нее доставалось – если драку учиняли, начинали добро через забор выносить, если норовили бардак устроить или себя самыми лучшими начинали считать. Но худо-бедно, но как-то жили, в общем даже и богатели понемногу.

Потом другой появился. Красавец, мечтатель, интеллигент, в голове планов громадье. Объяснил, что все могут вместе с ней в одном доме зажить, счастливо и дружно. Что все беды быстро в прошлое уйдут. Она поверила – это была ее самая большая ошибка. Старого мужа бросила. Позволила новому с ним самому разобраться… в общем, и судьбой-то его не интересовалась. Кое-кто из приемышей под шумок от нее ушел – она обижалась, но отпустила. Стали жить по-новому. В дом не только тех сирот брали, кто сам просился, но и своим домом живущих заманивали. Иногда приводили силой. Нет, ничего страшного с ними не делали, но кому же такое понравится? Как-то все-таки жили. Богатели понемногу. Стали такие интересные вещи делать – что чужие от удивления рты разинули и позавидовали… Чтобы приемыши не обижались, им и сладкий кусок первым доставался, и обновки. Свои дети – старшенькие, с ног сбивались – от окрестной шпаны всех защищая. Ходили в отрепьях, голодные, с синяками… от такой жизни все больше и больше пили. Ну, понятное дело, младшие над ними и посмеивались, и недолюбливали, и побаивались…

А потом красавец-мечтатель растолстел, оплешивел, разленился. Полюбил сладко жрать, много спать и мечтать о будущем всеобщем счастье. Она весь дом тянула – распродавала фамильные драгоценности, горбатилась в огороде, вкалывала с утра до ночи. Поплохела, конечно.

Тут соседские женщины стали через забор заглядывать. У них, на денежки вывезенные от сирот, жизнь как-то глаже шла, на палочке всегда был леденец, а в бокале наливка - и не простая, с заморскими ароматами. Да и с косметикой соседки дружили. Бывший красавец-мечтатель поглядел на свою, дуру горбатящуюся, почесал пузо, да и решил соответствовать. Чтобы его соседские женщины полюбили, он быстренько снес заборы, тех, кого силой к себе раньше приволок – выпустил и извинился. Заодно и тех приемных детей, что уже давно за своих считались, выгнал – не объедайте, живите своим умом, вот вам ваши наделы – валите прочь. Те поначалу растерялись… а потом ничего. Нашли себе жен, мужей, заборами отгородились, стали дружить с соседями – ну, то есть на их наделах горбатиться. Впрочем, еще одеться-обуться надо было, леденцы купить заморские… а жена, как ее дуру не проси, больше двадцати четырех часов в день работать не может. Так что под шумок муж сам стал из дома все выносить и продавать по дешевке.

Тут она совсем поплохела. И муж, приодевшийся, но с утра до вечера пьяный от заморских наливок, последние соки тянул. И дети приемные бросили… да что там приемные. Обиднее всего было, когда и свой ушел – самый старший, самый любимый. Сказал, что он тоже приемыш. Всем попрекнул – и что в пять лет не пустила его одного в лесу погулять, и что в десять лет не позволила своим умом жить, с бродячими циркачами в путь отправиться, и что в пятнадцать лет недоедал… Тогда, правда, все недоедали – и она сама от голода загибалась, и свои дети, и чужие… даже муж-мечтатель тощий ходил, с огнем фанатичным в глазах. Но теперь сынок ей это все припомнил. Даже подаренный на совершеннолетие надел у моря припомнил – ты, мол, хотела, чтобы я надрывался, обустраивал его, нарочно мне подарила – и моря теплого кусок, и виноград с мандаринами…

Тут она запила уж совсем насмерть – вместе с оставшимися детьми. Такой разгул стоял – последнюю рубашку из дома выносили, на глоток сивухи меняли… По пьяному делу дрались – в кровь. Между собой дети перессорились, каждый теперь мечтал объявить себе несчастным обиженным приемышом, да и отделиться – но, желательно, с куском материнского добра. Да и вообще – уйти-то ушли, но алименты со старухи тянули исправно. Мол – обязана…

Так и шло. Со всех сторон в нее тыкали пальцем и посмеивались… муж как-то протрезвел случайно, почесал в затылке - и ушел. А кому охота жить с некрасивой пьяной дурой… даже если сам и споил…

Она уже и не ждала ничего хорошего. Но тут пришел он – молодой, спортивный. Строгий. Непьющий. Сказал, что наведет порядок. Первым делом забор подправил. Тем детям, что совсем от рук отбились, навешал подзатыльников. Отделившихся назад не тянул, оставшимся объяснил, что они теперь все родные. Или все приемные – какая разница… Младшие присмирели, старший пить стал меньше и даже умываться по утрам. И она как-то воспряла, ожила. Косметикой пользуется, неумело, правда. Пытается убрать тот бардак, что в доме развели. Пальцем в нее по-прежнему тычут, но в лицо смеяться побаиваются… мало ли что. Тем более, муж всем объяснил, что он ее не бросит.

Она его любит, конечно. И она ему верит. Даже когда ей шепчут на ухо, что муж на самом деле поглядывает на сторону – не верит. И когда утверждают, что муж добро на сторону выносит – не соглашается.

Ей больше ничего не остается, кроме как верить. Если он ее обманет – она больше не поверит никому и никогда. И старший сын, хмуро изучая бутылку с пивом вместо бутылки водки, говорит, что верит. Так уж сложилось. Если он ее обманет – она умрет, а дети разбредутся навсегда…

И когда она идет по улице – неумело накрашенная, неуверенно улыбающаяся, исхудавшая, в платье не по размеру и с сумочкой немодного фасона, со всей своей разномастной оравой – я не стану над ней смеяться.

Я буду верить.

Без веры она умрет
 

Agent

опытный

Вначале был муж как муж. Как у всех. Только одержимый идеей собрать под общим кровом всех родственников – да и вообще, любому бездомному и обиженному помочь. Она была не против. Своих детей любила, но и чужих в беде не бросала. Кого-то вытаскивала из придорожной канавы, отмывала и откармливала, учила разговаривать, читать-писать, есть вилкой. Если ловила невоспитанного воришку, сунувшего ей руку в карман – могла отметелить сурово. Но потом вела в дом, умывала, причесывала, носы вытирала, воспитывала… За кого-то даже дралась – жестоко, насмерть, с их родственниками и близкими. Сироту, в общем-то, каждый готов приметить, когда у сироты дом в красивом месте или в самом доме есть чего полезного. Но другие, умные женщины в то время предпочитали сиротский дом быстренько оформить на себя, или хотя бы все добро быстро вывезти, пока ребенок не вырос и не опомнился. Ребенок, по ходу дела, вкалывал на огороде, мастерил чего-нибудь – а то ведь могли и прирезать, чтобы не мешался… А она, как дура, каждому помогала свой дом обустроить, мебелью обзавестись, замок на двери приладить. Еще и своим забором обносила, следила, чтобы соседи не зарились, не обижали. Причем своих порядков не навязывала, в свою веру не обращала, единственное, чего просила – с ней на ее языке разговаривать, в общем деле не отлынивать, если беда – всем, дружно, с бедой справляться. Порой, конечно, приемным детям и от нее доставалось – если драку учиняли, начинали добро через забор выносить, если норовили бардак устроить или себя самыми лучшими начинали считать. Но худо-бедно, но как-то жили, в общем даже и богатели понемногу.
 


А есть у Ливси ченить про то, как другая тетка несет свет демократии сироткам обездоленным?
Для сравнения. Здается мне, что унесло у него крышу окончательно на почве имперского самоосознания.
 
+
+1
-
edit
 

AGRESSOR

литератор
★★★★★
Все в мире относительно, Агент. Может, у Ливси крыша едет, а может - у вас.
Трактор продан за ненадобностью.  
+
-
edit
 

Agent

опытный

AGRESSOR> Все в мире относительно, Агент. Может, у Ливси крыша едет, а может - у вас.
Если относительно Ливси, то да, у меня едет.
Это ж нада так окупацию разрисовать.... Геббельс от зависти рыдает...

ЗЫ: А потом спрашивают - а чегож вы не любите русских? ДА ЗА ЧТО Ж ВАС ЛЮБИТЬ, #$%^&....
 
+
-
edit
 

Wyvern-2

координатор
★★★★★
Задолбали...каждый писака, как по малой нужде отпишет, так и давай аллегории эрото-политические намазывать толстым слоем .. "Родина-мать ваша! Любите Родину, мать вашу!"
Если уж то вот лучше Пелевинское:
______________________________________________
— Может, знаешь, был такой писатель американский — Харольд Роббинс? — спросил он, пряча бутылку.
— Нет, — ответил Татарский.
— Мудак он полный. Но его читают все учительницы английского. Поэтому в Москве так много его книжек, а дети так плохо знают язык. У него в одном романе фигурировал негр, ебырь-профессионал, который тянул богатых белых теток. Так этот негр перед процедурой посыпал свою…
— Понял, не надо, — проговорил Татарский. — Меня вырвет сейчас.
— …свою огромную черную залупу чистым кокаином, — с удовольствием договорил Григорий. — Ты спросишь: при чем здесь этот негр? Я тебе отвечу. Я недавно «Розу Мира» перечитывал, то место, где о народной душе. Андреев писал, что она женщина и зовут ее Навна. Так мне потом видение было — лежит она как бы во сне, на белом таком камне, и склонился над ней такой черный, смутно видимый, с короткими крыльями, лица не разобрать, и, значит, ее…
Григорий притянул руками к животу невидимый штурвал.
— Хочешь знать, что вы все употребляете? — прошептал он, приближая к Татарскому искаженное лицо. — Вот именно. То, чем он себе посыпает. И в тот момент, когда он всовывает, вы колете и нюхаете. А когда он вынимает, вы бегаете и ищете, где бы взять… А он все всовывает и вынимает, всовывает и вынимает…
Татарский наклонился в просвет между столом и лавкой, и его вырвало....
______________________________________________
:F
Конкретно и доходчиво. И стильно :lol:

Ник
Жизнь коротка, путь искусства долог, удобный случай мимолетен, опыт обманчив.... Ἱπποκράτης  
RU Северный #20.03.2008 08:15
+
-
edit
 

Северный

аксакал
★★
Wyvern-2> Если уж то вот лучше Пелевинское:
Wyvern-2> Конкретно и доходчиво. И стильно :lol:

Подобный отрывок может написать какой нибудь студент культурно-гуманитарной академии,который марает бумагу под воздействием каких либо стимуляторов.Нечто похожее я читал на стене в сортире в каком то тетральном ВУЗе,году так в 1993-ем.
 
RU Северный #20.03.2008 08:28  @Agent#20.03.2008 02:10
+
-
edit
 

Северный

аксакал
★★
Agent> ЗЫ: А потом спрашивают - а чегож вы не любите русских? ДА ЗА ЧТО Ж ВАС ЛЮБИТЬ, #$%^&....

А "вы"-эт кто?Озвучьте уж тогда."Партия нелюбителей русских" что ли? :D
 
RU semen #20.03.2008 08:37  @Северный#20.03.2008 08:15
+
-
edit
 

semen

втянувшийся

Северный> Нечто похожее я читал на стене в сортире в каком то тетральном ВУЗе,году так в 1993-ем.

Угу, мемориальной таблички над унитазом "Сюда ссал В.о.Пелевин" не было?
 
RU Северный #20.03.2008 08:48
+
-
edit
 

Северный

аксакал
★★
Семен вы оскорбились по поводу того,что я обругал Пелевина.? :) Напрасно.Собстно написать отрывок приведенный Wyverном-много ума не надо,так же как и каких либо особых талантов.Не согласны?

P.S. Авторство Пелевина я не собирался оспаривать.Мемориальной таблички не было.
 
RU semen #20.03.2008 09:23  @Северный#20.03.2008 08:48
+
+1
-
edit
 

semen

втянувшийся

Северный> Семен вы оскорбились по поводу того,что я обругал Пелевина.? :)

Да не — зачем?

Северный> Собстно написать отрывок приведенный Wyverном-много ума не надо,так же как и каких либо особых талантов.Не согласны?

Про отрывок — хз.
Но Вы эта, смогете, ну допустим раз в 5 лет, выдавать книжку типа про современность, но такую, чтобы я над ней периодически ржал, ну или хотя б подхихикивал, и приговаривал: "Сука, в точку!"?

Впрочем эт все наверное пустое — скока индусов, стока как грится и вкусов. Но чиста для расширения кругозора и типа для прояснения позици — Вы кого из современных отечественных привечаете?
 
MD Wyvern-2 #20.03.2008 10:08  @Северный#20.03.2008 08:48
+
-
edit
 

Wyvern-2

координатор
★★★★★
Северный> Семен вы оскорбились по поводу того,что я обругал Пелевина.? :) Напрасно.Собстно написать отрывок приведенный Wyverном-много ума не надо,так же как и каких либо особых талантов.Не согласны?

Не согласен.Талант нужен (и не только Пелевину) для того, что бы написать саму книгу - а в книге привести прямую речь наркоторговца, в которой, в красочной :F форме, излагается ТА САМАЯ ИДЕЯ, которую другие писатели излагают всерьез
Или ты думаешь, что в приведенном Димой отрывке Лукьяненко тоже стебется ?

Ник
Жизнь коротка, путь искусства долог, удобный случай мимолетен, опыт обманчив.... Ἱπποκράτης  
Однако по всей видимости Лукьяненко сам верит в тот бред который написал :)
 

leon

опытный
★☆
Agent> ДА ЗА ЧТО Ж ВАС ЛЮБИТЬ, #$%^&....

Agent, сделайте одолжение, приберегите своию любовь для других целей. Не надо ею тут размахивать, просто заверните тихонько в целлофановый пакет и вынесите наружу.
Станем жить и дадим жить другим  

Agent

опытный

Agent>> ДА ЗА ЧТО Ж ВАС ЛЮБИТЬ, #$%^&....
leon> Agent, сделайте одолжение, приберегите своию любовь для других целей. Не надо ею тут размахивать, просто заверните тихонько в целлофановый пакет и вынесите наружу.
Я что, продемонстрировал наличие какой либо любви?
Вон от Лукьяненко она прям изливается на "братские народы". Так чта с темой про целофан и вынос можете у него в блоге умничать.
 
RU Северный #21.03.2008 10:37
+
-
edit
 

Северный

аксакал
★★
2 Семен и Wyvern.

Ладно,сойдемся на том что-скока индусов, стока и вкусов. (с) Хотя индусы вроде на форуме не присутствуют. :)
Творчество Пелевина я обсуждать не планировал.Высказал мнение конкретно о приведенном отрывке из Generation П.Да кстати, не спорю, при прочтении Generation П временами смешно.
 

leon

опытный
★☆
Agent> Я что, продемонстрировал наличие какой либо любви?

У каждого человека есть любовь, иначе он не человек. Другое дело, на что он ее изливает. Так вот, сформулирую свою реплику заново:

Я бы предпочел, чтобы Вы свою любовь на россиян ни за что не изливали, даже если это Вам почему-то захочется.
Станем жить и дадим жить другим  

Agent

опытный

leon> Я бы предпочел, чтобы Вы свою любовь на россиян ни за что не изливали, даже если это Вам почему-то захочется.
Ага, взаимно. Причем, в обе стороны временной шкалы.
 
CZ D.Vinitski #21.03.2008 20:09
+
-
edit
 

D.Vinitski

филин-стратег
★★
Я не рискую, ибо всем моё отношение к Лукьяненко известно :)
Набор слов, который я не смог ни дочитать, ни понять, даже специально себя заставляя.
 
+
-
edit
 

john5r

аксакал
★★☆
по сабжевому тексту (слушаем припев):

I don't hit women! I would never hit a woman, Chloe! I'd hit a woman who was trying to hit me with a bottle. That's different. That's self-defense, isn't it? Or a woman who could do karate. I'd never hit a woman generally, Chloe. Don't think that. (с) In Bruges  
+
-
edit
 
Набор слов, который я не смог ни дочитать, ни понять, даже специально себя заставляя.
 

Вообще-то не так уж и трудно понять.
Говно про вставание с колен путинской России, причем грубо и неумело в..
Полное дерьмо и по теме, и по содержанию, и по способу его подачи.
Воздух выдержит только тех, Только тех, кто верит в себя, Ветер дует туда, куда Прикажет тот, кто верит в себя.  
RU Владимир Малюх #23.03.2008 19:06  @semen#20.03.2008 09:23
+
-
edit
 
semen> Но Вы эта, смогете, ну допустим раз в 5 лет, выдавать книжку типа про современность, но такую, чтобы я над ней периодически ржал, ну или хотя б подхихикивал, и приговаривал: "Сука, в точку!"?

Для этого достаточно прочитать Чехова, Булгакова, на худой конец- Ильфа и Петрова и переложить все на современный слэнг. Увы, но прочтя с полдюжины книжек Пелевина, я так и не считаю, что их можно называть книгами. Популизм, небесталанный, но популизм... Как литератор, в смысле умения писать хорошо - увы, никто для меня.
Maschinen muessen "idiotensicher" werden  
Это сообщение редактировалось 23.03.2008 в 19:16
RU Владимир Малюх #23.03.2008 19:14  @Владимир Малюх#23.03.2008 19:06
+
-
edit
 
US Машинист #23.03.2008 23:41
+
-
edit
 
Всё уже украдено до нас(с)



Многочисленная моя семья раньше угодья богатые имела, земли преобширнейшие. Матушка наша - женщина моложавая, представительная, мужчинам во всех своих возрастах нравилась. Но с мужчинами ей не везло.
Помню себя совсем маленьким… Отца помню. Молодой, сильный… Вечно делами государственными, неотложными занят… Дома, считай, и не бывал. Флот строил, армию собирал… Мастеровитый – всё своими руками, всё своей головой. Родные дети ли, двоюродные – во внимание не принимал. Главное – чтоб умные, главное – чтоб дело знали. Да и безродных к себе приближал, на должности ставил. Постарел быстро, от дел умаявшись, характером размягчал. К наветам прислушиваться стал. Монах к нам прибился, нашёптывал разное. Погубил монах батюшку.
Мать - на зависть всем, с приданным богатым, да и в теле была. Приневолил её служивый в кожанке, с маузером в руке. Жестокий был командир! Кто против слово скажет, тому пулю в лоб - и вся недолга. Нет человека – нет проблемы! Ни детей, ни родственников ни жалел. А заматерел – ещё злей стал. Бывших друзей, которые во власть его подняли, всех до единого в лагерях сгноил. К старости совсем из ума выжил. Всё на грудь себе ордена вешал, не хуже девки на выданье любовался побрякушками, да камешкам радовался. Так, алмазный орденок в кулаке зажав, и помер с блаженной улыбкой.
Матушка в возрасте уж третий раз замуж вышла. Опять не за старого. Позарилась… А что? Женщина справная, хозяйство в достатке – а жизни красивой так и не видела. Но муж её очередной, по-моему, сволочь отъявленная оказался. Часть материнского добра дружкам роздал, чтобы его любили. Не полюбили. Часть по дешёвке распродал. Часть пропил. Из детей - лизоблюдов пригрел, остальных в чёрном теле держит. Кто мать охаивает, кто пьянство прославляет, кто устои семейные рушит и самые грязные пороки свои на свет выворачивает, да в заслугу ставит – тех хвалит. Кто же работает, старается семейное сберечь и преумножить, кто славной историей своей гордится – тех работой гноит, в чёрном теле держит.
Тяжко нам с отчимом живётся. Глянет кто в наши поля, а он: "Не ходи в те поля, они чужие - я продал их и получил за то деньги". Повернётся кто к нашему морю, а он: "Не смей отдыхать на тех берегах, они чужие - я отдал их нужным людям, чтобы заключить с ними выгодные сделки". Когда бандиты выбили мне зубы и сломали нос, мой отчим, не захотевший защитить меня от нападавших, сказал: "Живи без зубов и с кривым носом – лекарства нынче дороги, а денег у меня на твоё лечение нет". Когда я лежал больной, и трясла меня лихорадка, отчим загасил мой камин, отключил горячую воду и сказал: "Ты не имеешь права пользоваться этими благами, потому что второй месяц не платишь за свет и тепло". Семейные иконы, которые хранили наш род много веков, "ради дружбы" нужным людям в заграницу отдал.
Да что зубы, что лихорадка! Когда иноземцы-кредиторы мать насиловали, он рядом сидел в кресле, курил дарёную насильниками сигару – из тех красивых, которые в приличном обществе на хвалёном западе курить не принято, пил забесплатно налитый ему "Наполеон" – дешёвую подделку, кстати говоря, и пожимал плечами: "А мне больше нечем долги отдавать – только натурой!"
С кредиторами "расплатившись" и спровадив их, тут же повёл компаньонов в ресторан обмыть это дело. Пили вино французское, по пяти тысяч долларов за бутылку, шейки и хвосты какие-то в изысканном маринаде откушивали… За вечер в узком кругу денег пропили столько, сколько я за сорок лет не заработаю.
Что за семья такая страшная у меня, спросите вы? Какого мы роду-племени? Роду-племени мы знатного, всему миру известного. И богатств у нас – не меряно. Только с мужьями матушке нашей не везёт. Сначала была повенчана властью царской, потом её взяли силой советской, а нынче… С последним браком матери не повезло больше всего. Называет себя отчим дипломированным рыночником, да врёт, поди, неуч. С дикого базара он. Мать, жену и родных детей продаст задёшево – только порадуется. И кажется мне – не торгаш он вовсе, а бессовестный напёрсточник с базарного балагана, который народ дурить привадился. Но как бы хитёр не был вор или шулер - схватят его за руку непременно, дело во времени только. А толпа базарная к жуликам зла – замочат с позором в сортире!
 

в начало страницы | новое
 
Поиск
Настройки
Твиттер сайта
Статистика
Рейтинг@Mail.ru