[image]

Академик Зализняк о подлинности "Слова о полку Игореве"

Теги:история
 

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
Статья из "Науки и жизни"




Cлово о полку Игореве»: точка в споре?
(отрывки, полный текст см. по ссылке)


..Как правило, сомнения относительно подлинности памятника высказывают не лингвисты, а литературоведы и историки, не осознающие мощи языка как механизма, а именно: количества и степени сложности правил, которые надо соблюсти, чтобы осуществить безупречную подделку.

Академик Андрей Анатольевич Зализняк, выдающийся ученый-лингвист (его перу принадлежит много трудов в разных областях языкознания), обратился к изучению этого памятника, чтобы ответить на главный вопрос, оставшийся по сей день открытым. Результатом его исследований стала книга «"Слово о полку Игореве": Взгляд лингвиста» (М.: Языки славянской культуры, 2004).

А. А. Зализняк наглядно продемонстрировал, с какими сложностями должен был бы столкнуться имитатор XVIII века, решивший подделать текст XII века, дошедший до его современников в списке XV-XVI веков. Такому имитатору пришлось бы учесть сотни разнообразных моментов орфографического, морфологического и иного характера (включая ошибки!), которыми обычно сопровождалось копирование древнего текста переписчиком, и при этом не упустить диалектные особенности, характерные для древних писцов, происходивших с русского северо-запада. А. А. Зализняк на конкретных примерах показал, что это было невозможно сделать одному человеку.

Он привел ряд случаев отражения в «Слове» языковых явлений, характерных для русского языка в XII-XIII веках и бесследно исчезнувших задолго до XVIII века.

...


Противники подлинности «Слова», как пишет А. А. Зализняк, часто утверждают: «Такое-то слово в тексте не подлинное, а взято из современного языка или из говоров, из других языков, просто выдуманное и так далее, потому что ни в одном древнерусском памятнике его нет». Однако ежегодные находки новгородских берестяных грамот, в которых постоянно обнаруживаются слова, не встречавшиеся ранее никогда или известные только из памятников на 300-400 лет более поздних, чем берестяные грамоты, полностью опровергают этот самый распространенный аргумент в рассуждениях о поддельности памятника. Примечательно и то, что в ряде случаев в недавно найденных берестяных грамотах XII века обнаруживаются редкие слова и выражения, дотоле в древнерусских текстах не встречавшиеся, но употребленные в «Слове»!

...

А. А. Зализняк приводит и целый ряд других неоспоримых аргументов лингвистического характера, которые свидетельствуют о подлинности текста, и делает вывод: если бы «Слово» было создано неким мистификатором XVIII века, то он должен был быть гением науки. Ведь такой мистификатор обязан был бы знать историческую фонетику, морфологию, синтаксис и лексикологию русского языка, историческую диалектологию, особенности орфографии русских рукописей разных веков, многочисленные памятники древнерусской литературы, а также современные русские, украинские и белорусские диалекты разных зон. Другими словами, получилось бы, что этот мистификатор опередил весь остальной ученый мир, сотни талантливых филологов, которые все вместе потратили на собирание перечисленных знаний еще два века. Причем мистификатор, если бы он существовал, трудился бы в эпоху, когда научное языкознание еще не родилось, когда огромным достижением была бы уже сама догадка о том, что языковая сторона литературной подделки требует особого труда.

Первую часть своей книги А. А. Зализняк заключает такими словами: «Желающие верить в то, что где-то в глубочайшей тайне существуют научные гении, в немыслимое число раз превосходящие известных нам людей, опередившие в своих научных открытиях всё остальное человечество на век или на два и при этом пожелавшие вечной абсолютной безвестности для себя и для всех своих открытий, могут верить в свою романтическую идею. Опровергнуть эту идею с математической непреложностью невозможно: вероятность того, что она верна, не равна строгому нулю, она всего лишь исчезающе мала. Но несомненно следует расстаться с версией о том, что "Слово о полку Игореве" могло быть подделано в XVIII веке кем-то из обыкновенных людей, не обладавших этими сверхчеловеческими свойствами»

...

Книга А. А. Зализняка практически закрывает длившуюся два столетия дискуссию о подлинности или поддельности «Слова о полку Игореве». Рассмотрение лингвистической стороны проблемы оказалось достаточным для решающих выводов. Как справедливо заключает ученый, «любой новый сторонник поддельности текста памятника, какие бы литературоведческие или исторические соображения он ни выдвигал, должен прежде всего объяснить, каким способом он может опровергнуть главный вывод лингвистов».


То есть по детальном рассмотрении оказывается, что версия о поддельности "Слова..." сродни фоменковской концепции тотальной подделки истории :)
   

vvu

опытный

Самое противное во всей этой истории, что существует в науке о СПИ автор, которого там официально нет (с "лёгкой" руки Лихачёва и Суслова)... Это Олжас Сулейменов.
Он массу мест расшифровал.
Он увидел, что текст СПИ так же двуязычен, как и ряд других древних документов.
Но все его доказательства похерены вместе с автором. Нет его! В науке о СПИ такой автор - отсутствует! Зализняк никогда его не процитирует... :о)

Yahoo! GeoCities: Get a web site with easy-to-use site building tools.

Yahoo! GeoCities offers you a free web site and all the tools you need to build a dynamic site. Features include easy-to-use site building tools, online help, web site statistics, secure and reliable hosting, and an intuitive control panel.

// www.geocities.com
 

...Хочу высказать одну из возможных версий происхождения «Задонщины» и коснусь при этом главы неофициальной биографии «Слова».
В драме «Слова», на мой взгляд, участвуют четыре главных персонажа: Автор, Переписчик, Софоний-рзанец, Исследователь (будем подразумевать под этим именем обобщенный образ защитника).

Первый акт пока опускаем.

II акт. Место действия - Южная Русь. Время действия - 1240 год. Взятие Киева ордами Батыя. Пожжены княжеские и монастырские книгохранилища. Уцелевшие книги из южнорусских библиотек вывозятся в северные области. Среди них несколько списков «Слова о полку Игореве». Это копии, сделанные в XIII веке, еще довольно точно передавали оригинал. Хранились они, как и вообще литература светского содержания, в княжеских или боярских библиотеках и большой популярностью среди церковников не пользовались ввиду своей явной «чернокнижности». (Надо полагать, что церковь и до нашествия уничтожила не одно произведение древнерусской литературы, в котором воспевались языческие боги или хотя бы была в ходу терминология дохристианских культов. Достаточно сказать, что церковники преследовали даже такие слова, как «вещий» - мудрый, потому что в применении к жреццам язычества оно приобрело переносное значение - «волшебник», «чудесник». В «Повести временных лет» историческое имя Олег Вещий потребовало специальной оговорки: «И прозвали Олега «Вещим», так как были люди язычниками и непросвещенными».
В эпоху «избиения волхвов» произведения, насыщенные языческим колоритом, попросту смывались, и пергамент использовался для «правильных» писаний. Церковь причинила древнерусской художественной литературе не меньше вреда, чем пожары Батыя.
Итак, уцелевшие рукописи из разоренных княжеских собраний южнорусских городов перемещаются в северо-западные монастыри и попадают в руки церковников. Острая нехватка писчего материала для священных писаний могла оказаться фактором решающим в судьбе и некоторых списков «Слова». Историческое содержание его и отдельные моменты поэтики, вероятно, использовались при переписке и редактировании летописей и отдельных произведений светской письменности, которые по причине «нейтральности» или важности исторического содержания сохранились.
«Слово» же повествовало о деяниях малозначительного Новгород-Северского князька, о событиях к тому же печальных, что не могло в эпоху тотального поражения от степняков не сказаться на отношении к повестям с подобной фабулой. Воспитанию патриотизма они не способствовали и, следовательно, были бесполезны, если не вредны. Требовались произведения, воспевающие былую славу христианского оружия, рассказывающие о победах над погаными. И по этой причине могло быть непопулярным «Слово».
До XIV века уцелело в анналах северо-западных монастырей, по большей мере, два списка «Слова».

Акт III. Место действия - один из московских монастырей. Время действия - некоторое время спустя после 1380 года (дата битвы на Куликовом поле). Действующее лицо - Софоний-рзанец. Творческо-производственная характеристика: монах-копиист летописей, достаточно образованный по тем временам книжник, имеет склонность к литературному творчеству, развитую многолетними упражнениями по переписке и редактированию старых рукописей; этим же занятием воспитана способность к подражательству, оригинальным художническим даром не обладает. (Вероятно, существует в природе искусства такое понятие - «капельмейстерекая музыка». Ходит человек всю жизнь во главе духового оркестра. И однажды садится и пишет свою симфонию. Так как музыка звучит у него больше в ушах, чем в душе, то и получается произведение, скомпилированное из обрывков «Амурских волн» и похоронных маршей. Некоторые композиторы достигали в этом деле высот совершенства.)
Софоний обнаруживает в монастырской библиотеке «черную книгу», литературный стиль которой соответствует его представлениям о настоящей словесности. Содержание же фабульное и идейное резко контрастирует с мировоззрением Софония, с современными событиями и настроениями Руси тех лет. Судьба «черной книги» решена.
Софонии, человек грамотный, много читавший, понимает, что «Слово» непопулярно и быть таковым не могло. Он о нем ничего не слышал раньше. Понимает, что перемещен этот список (а возможно, думает он,- оригинал) из сожженного Киева. Он уверен, что это единственный уцелевший экземпляр. До него в книжных завалах хранилища, которые, возможно, не разбирались с XIII века, никто не видел этой рукописи, иначе она уже была бы смыта.
Может быть, Софонии обследовал анналы как раз с такой практической целью - найти книгу нерелигиозного содержания, чтобы использовать ее пергамент для своих работ. После прочтения Софонию приходит мысль написать подобную вещь, но другого, современного содержания. Жар куликовского события еще не остыл в сознании.
«Слово» повествовало о битве русских со степняками на подходах к Дону. (Наша повесть будет о битве за Доном).
«Слово» рассказывало о поражении русских от степняков. (Наша повесть будет о победе).
«Слово» - о несчастном князе Игоре.
(Наша повесть - о великом князе Дмитрии).
На имеющемся запасе пергамента, предназначенном для другой работы, он начинает писать «Слово о Дмитрии Донском» («Задонщину»). Перед ним лежит великий образец. Зная наверняка, что «черная книга» будет все равно смыта (возможно, им же самим), Софонии-рзанец без оглядки скальпирует ее, делает пересадки живой ткани и органов обреченного гиганта.
...Если бы Софонии хотя бы подозревал, что перед ним не единственный экземпляр, что «Слову» еще предстоит самостоятельная жизнь в русской литературе (да еще какая!), едва ли он решился бы так просто и легко использовать его поэтику в собственном произведении, к тому же подписанном.
...«Задонщина» пришлась впору. Она прославила имя Софония-рзанца. Размножилась в большом количестве экземпляров (хотя подлинник и не дошел до нас). Других повестей Софоний более не написал. Видимо, за неимением образцов.

Приложение к третьему акту.
Иначе представляется картина создания «Задонщины» в нашем литературоведении.
Полагают, что «Слово» в XIV веке ходило огромным тиражом. Было широко известно и любимо народом за красоты стиля и высоту мыслей. Величие его литературное, уже тогда осознавалось широкими массами. Одним из ревностных поклонников стал «брянский боярин Софонии Рязанский». Восхищенный памятником, он садится и пишет ответное послание, в котором из чувства величайшего уважения к образцу, копирует поэтическое содержание его.
Читатели и слушатели «Задонщины», волнуясь, сравнивают оба популярных и чтимых опуса и мысленным взором окидывают расстояния, пройденные за два века родной словесностью.
 
   
Это сообщение редактировалось 30.08.2007 в 16:51

vvu

опытный

Акт IV. Место действия: один из псковских монастырей. Время действия: XV-XVI века. Действующее лицо: неизвестный монах-переписчик. Творческая характеристика: копиист с ярко выраженными задатками редактора - соавтора (качество, весьма характерное почти для всех переписчиков произведений светской литературы). Сюжет совпадает с предыдущим только вначале.
...Монах разбирает запасы монастырской библиотеки, в которой хранятся и остатки рукописных собраний, завезенных с юга в грозные времена. Его интересует и пергамент, которого все еще не хватает для размножения религиозных сочинений, и древняя литература, спрос на которую все увеличивается. На Руси уже в ходу новый письменный материал - бумага. Она дешевле, хотя и недолговечней пергамента. Появление бумаги спасло древнерусскую литературу от полного уничтожения. Теперь нецерковные тексты не просто смываются, а предварительно переносятся на бумагу.
Круг грамотных на Руси расширяется. Книга, даже бумажная, стоит дорого, и монастырям (издательствам того времени) это выгодно. Книгопроизводство становится очень доходной статьей монастырского бюджета.
Анналы библиотек, пребывавшие долгое время в забвении, перетряхиваются и на свет божий извлекаются старинные своды. В этих сборниках встречаются вещи, явно нехристианского содержания. Но и они будут размножены на бумаге с небольшой редакцией.
В связи с разрешением пергаментного кризиса - либеральнее и церковная цензура. К томму же изменилась и культурная ситуация. В XVI веке древнерусское язычество уже не опасно. Боги Перун и Белее, Стрибог и Хоре - прочно забыты в народе и не могут соперничать с Христом. Элементы язычества сохраняются в народной культуре, но они не оформлены идеологией. Жалкие осколки былого монолита, разбитого в прах молотами православия. Лешие и домовые - не в счет. Суеверие - не религия, милый анахронизм. И это понимают церковники. Да и само христианство переживает на Руси этап, которого не избежала ни одна религия - оно превращается в привычку.
Уничтожив главных соперников, воцарившись, идеология становится верой, потом - обычаем. Она эрозирует, стареет, погрязает в быту, притупляется. Она уже испытывает нужду в щекочущих воспоминаниях. Ей, одряхлевшей, заплывшей жиром власти, бесплотные тени древних врагов необходимы для постоянного самоутверждения. Так постепенно религия избавляется от категоричности. Дух ее угасающий еще поддерживают еретические течения. В борьбе с ними она продлевает свою жизнь. Внимание ее отвлечено в эту сторону. Ибо здесь - живые, дерзкие программы, покушающиеся на авторитет ортодоксальной церкви. Их книги еще сжигаются торжественно при народе. А Велесы и никудышные шамкающие Мокоши не выдвигают никакой программы, они - звук пустой и страшны церкви не более чем деревянные идолы самоедов.
И лег на стол монаха последний пергаментный список «Слова о полку Игореве». Подновив, он выпустил его в свет в бумажных сборниках, один из которых приобрел в XVI II веке Мусин-Пушкин. Другой, возможно, мелькнул на Печоре в XX. А третий увез с астраханского базара таинственный казах...
 


Факир, Фоменку вы мощно лягнули! :о) И к месту :о)
Возьмите с полки пирожок...
:lol: :lol: :lol:
   
Это сообщение редактировалось 30.08.2007 в 16:45
+
-
edit
 

israel

модератор
★★★
Факир - лингвистический анализ является всего лишь одним из инструментов. Ты себе можешь представить, что было бы, если бы история и археология базировались только на таком методе датировки? А вот в "Слове" - можешь. Потому что хочешь.
   

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
В целом - безусловно, лишь один из методов.
Но в данном случае (насколько я могу понять, конечно) - лингвистические аргументы представляются совершенно неубиваемыми.
"Достаточно того, что не было пороха"

ЗыСы В данном вопросе я особо сильной заинтересованности ("хочу, чтоб было так") не имею, и могу позволить себе быть объективным :)

ЗыЗыСы Если бы я руководствовался соображениями "хочу поверить...", то был бы главным опровергателем в соответствующем заповеднике :lol:
   

berg

опытный

israel> Факир - лингвистический анализ является всего лишь одним из инструментов. Ты себе можешь представить, что было бы, если бы история и археология базировались только на таком методе датировки? А вот в "Слове" - можешь. Потому что хочешь.

Саш, я читал саму работу. В формате pdf она лежит в инете. Там скорей делается упор на отметание различных вариантов подделок. Главная доказательная база увязана с тем, что те, кого полагали изготовителями документа не знали тех закономерностей (употребление двойственного числа, частицы ся и п.р.) которые есть в документе и должны были быть в языке 12-13 веков, но которые не были известны лингвистам и историкам в 18-19 веках.
Т.е. вывод. Что распространённые версии фальсификации не обоснованны, а язык документа соответствует типичному тексту Юго-Западной Руси 13 века, переписанного в Северо-Западной Руси на рубеже 15-16 веков.
   
Это сообщение редактировалось 30.08.2007 в 20:29

israel

модератор
★★★
berg> Т.е. вывод. Что распространённые версии фальсификации не обоснованны, а язык документа соответствует типичному тексту Юго-Западной Руси 13 века, переписанного в Северо-Западной Руси на рубеже 15-16 веков.
Проблема в том, что ни ты, ни я, ни другие софорумчане не имеют достаточной квалификации, что бы оценивать лингвистические доводы. Но как археолог я могу сказать:
1) Лингвистическая датировка - одна из самых проблемных в археологии.
2) В археологии принято датировать комплексом датировок, тогда как здесь доступна только одна.
3) Были фальшивки, с лингвистической т.з. не вызывавшие сомнений.
В целом, поскольку Факир меня уже спрашивал на моей страничке, я могу только повториться: Я не знаю, что это: исправленная в 15-16 веках версия более раннего текста или фальшивка. Одно ясно: это не оригинальный текст 12 века. И не точное изображение событий (там даже колдовство есть).
   

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
Рецензия Еськова на книгу Зализняка ““Слово о полку Игореве”: взгляд лингвиста”. М.: Рукописные памятники Древней Руси., 2007: 416 с.

"Слово о полку Игореве": сеанс черной магии с полным ее разоблачением.

"Слово о полку Игореве": сеанс черной магии с полным ее разоблачением.

Зализняк А.А. ““Слово о полку Игореве”: взгляд лингвиста”. М.: Рукописные памятники Древней Руси., 2007: 416 с. Люблю я, ребята, научные детективы... То есть не только… // afranius.livejournal.com
 

Люблю я, ребята, научные детективы... То есть не только научные, а всякие — но только лучше чтоб классические, “английские”: ограниченный круг подозреваемых, у всех мотив, у всех возможность, у всех алиби (и у всех с дырой); и чтоб непременно с нормальным, классическим же, финалом — когда Ниро Вульф четко и внятно тыкает пальцем в одного из собравшихся в его гостиной: “Так вы, батенька, и убили-с!..” Вот Андрей Анатольевич Зализняк как раз такой детектив и написал — доставивши мне лично несказанное удовольствие. И Солженицыну, давшему ему за ту книжку премию имени себя — тоже; в кои-то веки совпал я во мнениях с Сим Симычем...
Для тех, кто совсем не в теме. Споры о том, что из себя представляет памятное всем нам по школьной программе “Слово о полку Игореве” — подлинный литературный памятник домонгольской эпохи или искусную подделку, созданную в конце 18-го века, не утихают вот уже двести лет. Действительно, обстоятельства находки рукописи СПИ темны и загадочны, а последующее исчезновение ее оригинала (погибшего во время Московского пожара) делает всю эту историю вдвойне подозрительной; ну, а поскольку 18-ое столетие вообще было богато на имитации древних памятников (Макферсоновы "Песни Осиана", Краледворская и Зеленогорская рукописи, сфабрикованные видным деятелем чешского национального возрождения Вацлавом Ганкой), исследователей с самого начала “терзали смутные сомнения”. В претендентах на роль настоящего автора СПИ кто только не побывал — от Карамзина до выдающегося чешского лингвиста, одного из основоположников славистики Йосефа Добровского (ситуация, подозрительно напоминающая дискуссию об авторстве пьес Шекспира). Что ж до первоисточника этой имитации, то тут, напротив, все казалось вполне однозначным: написанная в 15-ом веке “Задонщина” (с которой у СПИ имеется множество текстуальных совпадений), плюс Ипатьевская летопись.
Тут есть еще одно привходящее обстоятельство, на котором Зализняк останавливается особо: “Поскольку в советскую эпоху версия подлинности СПИ была превращена в идеологическую догму, концепция А.А.Зимина (одного из ведущих “скептиков” — КЕ) по приказу сверху замалчивалась: его книгу 1963 года напечатали ротапринтом в 100 экземплярах для временной выдачи участникам разгромного обсуждения с обязанностью сдать все экземпляры после обсуждения обратно в спецхран”. Ситуация при этом складывалась своеобычно сюрреалистическая: затыкая рот тем исследователям, что оспаривали аутентичную древность СПИ, и лишь упоминая скороговоркой неназываемых “отдельных скептиков” (знать о взглядах которых советскому человеку было не положено), цензура вынуждена была изъять из обращения и фундаментальные труды их главного оппонента, лингвиста Якобсона, предметно полемизировавшего с теми “скептиками” и обосновывавшего (с вполне академических, идеологически нейтральных, позиций) древность текста “Слова”! “Сама тональность большинства работ по СПИ советского периода такова, что читателю (и тогдашнему, и нынешнему) трудно воспринять их иначе, чем пропагандистские сочинения, созданные для внушения заранее заданной идеи. Естественной реакцией на всё, что преподносится в такой тональности, является психологическое сопротивление” (конец цитаты).
Именно поэтому Зализняк определяет свою задачу примерно так: ребята, давайте отодвинем как пустой стакан все эти заклинания на тему “патриотично-непатриотично”, и будем бесстрастно решать чисто научную задачу — когда написан данный текст? грубо говоря, что с чего списано: СПИ с “Задонщины” или наоборот? в конце концов, лингвистика наша — это вообще наука, или где?.. При этом давайте сразу разведем РУКОПИСЬ (история которой, как уже сказано, мутна и подозрительна) и САМ ТЕКСТ, который — откуда бы он ни взялся — доступен для лингвистического анализа. И обратим, кстати, внимание на то, что среди сторонников версии о поддельности СПИ преобладают историки и литературоведы, тогда как лингвисты отчего-то практически отсутствуют...
Так вот, общий вывод Зализняка таков: исходный текст СПИ — таки да! — действительно написан в домонгольский период (видимо, 12-й век), но содержит при этом целый ряд вторичных искажений, связанных с переписыванием рукописи в те времена, когда грамматика русского языка уже сильно поменялась (видимо, в 16-ом веке). Если же приписывать данный текст анонимному стилизатору/мистификатору/фальсификатору Екатерининской эпохи, то означенного Анонима придется наделить поистине сверхъестественными способностями — ибо тот умудрился НИ РАЗУ не проколоться на сколь угодно тонких и неочевидных нюансах древнерусской грамматики (употребление двойственного числа, энклитик и т.п.), в том числе и в таких, которые в 18-ом веке ЗАВЕДОМО НЕ БЫЛИ ИЗВЕСТНЫ, и при этом никак не могут быть выведены из церковнославянской грамматики. Замечательно, что целый ряд грамматических конструкций (относящихся к разговорной речи) и множество слов из текста СПИ числили за “ошибки переписчика”, а в том, что правым-то оказался как раз автор “Слова” (вроде как с пресловутым “шизым орлом”) убедились лишь недавно, из изучения Новгородских берестяных грамот соответствующего периода; каковых берест гипотетический Аноним 18-го века иметь в распоряжении, естественно, никак не мог.
Очень информативны оказались ошибки переписчика. Во-первых, они позволяют четко оконтурить место и время создания последнего варианта рукописи: 16-й век, Северо-Запад (притом, что исходный текст был создан на Юге). Во-вторых, число ошибок закономерно возрастает от начала к концу глав, и от начала к концу текста в целом — в точности так, как бывают распределены огрехи в древних рукописях, аутентичность которых несомнна. Эрго — перед нами либо подлинник, либо результат тщательно продуманной работы фальсификатора, цель которой — ввести в заблуждение не читающую публику (которой такого рода нюансы глубоко фиолетовы), а именно будущих экспертов. Подчеркнем тут жирной чертой слово “фальсификатор” — ибо на версиях стилизации или мистификации (литературной игры) можно с этого момента смело поставить крест; а это обстоятельство само по себе позволяет довольно уверенно отклонить ряд претендентов на роль автора СПИ, таких, как Карамзин или архимандрит Спасо-Ярославского монастыря Иоиль Быковский (кандидатура от упомянутого выше Зимина).
Главный же тезис, отстаиваемый Зализняком, состоит в том, что предполагаемый “скептиками” Аноним-фальсификатор Екатерининской эпохи был поистине “гением всех времен и народов” (и именно по части языкознания...), опередив то современное ему языкознание лет эдак на 150 (в распределении по тексту энклитик он безошибочно следовал неоткрытому еще “Закону Вакернагеля”, использовал сложный орфографический комплекс, именуемый “вторым южнославянским влиянием”, который был открыт лишь в 1894 году, и т.п.) — и умудрившись не оставить при этом никаких иных иных письменных следов своего существования! Версия же о “гениальном интуитивном имитаторе”, который просто читал древние рукописи и механически копировал оттуда соответствующие слова и грамматические конструкции, “воды не держит” минимум по двум причинам: ряд текстов, которые он непременно должен был использовать как образец, были еще не открыты, а во множестве случаев (Зализняк подробно их разбирает) имитатор всё равно стоял перед выбором одного из нескольких возможных грамматических вариантов — и умудрялся всегда безошибочно выбирать верный; ясно, что таких “совпадений” просто не бывает.
Тогда из всех “претендентов на престол” остается (с большими-пребольшими оговорками) лишь один — Йосеф Добровский: действительно, гениальный лингвист (труды которого по сию пору остаются в арсенале славистики), величайший знаток древних рукописей, некоторое время работал в России; сугубо теоретически — да, допустимо. Именно поэтому монографию Эдварда Кинана (2003), обосновывающую авторство Добровского, Зализняк разбирает особо детально. Главный аргумент Кинана — множество “богемизмов”, содержащихся тексте СПИ, трактуемых исследователем как “небрежности” имитатора (собственно, он интерпретирут как “богемизмы” вообще почти все “темные места” текста, не имеющие однозначного толкования); забавно, что “скептики”-предшественники находили в тексте — тех же местах и в аналогичных количествах— германизмы (Трост), полонизмы (Айтцетмюллер) и т.п: каждый — своё. Однако в любом случае совершенно необъяснимо, как мог фальсификатор, затратив уйму труда и фантазии на создание “двуслойного” (по времени) текста с идеальным воспроизведением ошибок переписчика, оставить на самом виду все эти многочисленные -измы, выдающие его с головой. Кинан на этом месте лишь разводит руками и намекает на то, что у гениального лингвиста к концу жизни стало не всё в порядке с головой. Это, конечно, исчерпывающее объяснение, на котором “разбор полетов” можно бы и закончить вовсе; Зализняк, однако, “забивает по шляпку”.
Дело в том, что Добровский был именно (и прежде всего) ученым, и главное его сочинение — “Institutiones” — более века оставалось настольной книгой любого лингвиста. Так вот, Institutiones содержит некоторое количество прямых ошибок (более чем извинительных для уровня знаний того времени, когда они были написаны); однако вся фишка в том, что в тексте СПИ-то на этих самых местах ВСЁ НАПИСАНО ПРАВИЛЬНО! “Из этих фактов ясно: если СПИ — сочинение Добровского, то то это значит, что он включил в свой главный труд Institutiones ряд заведомо ошибочных грамматических правил, зная, каковы истинные правила, а еще про несколько важнейших своих лингвистических открытий вообще умолчал. ... Как ученый, он, конечно, понимал, что со временем другие лингвисты тоже откроют истинные правила и увидят его ошибки. Но выходит, что стремление зачем-то обмануть было сильнее заботы о качестве своего научного труда и о своей научной репутации”. И невозможно не согласиться с Зализняком, отрубающим на этом месте: “Не верю!”
И еще один, чисто психологический, момент. Именно Добровский приложил руку к развенчанию Краледворской рукописи, сфабрикованной его собственным учеником Ганкой — причем не просто разоблачил фальшивку, а придал дело широкой огласке, наплевав при этом на весьма серьезные наезды “патриотической общественности” (полагавшей, как водится, что для святого дела национального возрождения все средства хороши). И чтоб такой человек немного погодя сам занялся вдруг изготовлением аналогичного по назначению “патриотического фальсификата” для нужд другого славянского государства? — опять “Не верю!”
Из множества лингвистических доводов, приводимых Зализняком относительно первичности СПИ (относительно “Задонщины”), на меня отчего-то произвел наибольшее впечатление такой. Вот одна из множества “параллельных пар”: “_Доне,_ Доне,_ быстрая река! Прорыла еси ты каменные горы и течеши в землю Половецкую” (Задонщина) и “О Днепре Словутицю! Ты пробил еси каменныя горы сквозь землю Половецкую” (СПИ). Для тех, кто совсем слаб в географии: “Тихий Дон” на всем своем протяжении плавно течет по равнине и никаких гор нигде, естественно, не роет — в отличие от Днепра, с его порогами. Кому как, а мне на этом месте становится вполне очевидно — кто у кого передирал...
Резюме: “Всё это не значит, что в СПИ нет больше ничего странного, что всё загадочное объяснилось. Темная история находки памятника остается. Темные места в тексте остаются. Слова спорного происхождения остаются. Озадачивающие литературоведов литературные особенности остаются. Наша книга не решает всех этих непростых задач — она на это и не претендовала. Просто мы увидели, как мало шансов, несмотря на все эти подозрительные обстоятельства, оказалось у той прямолинейной, родившейся из надежды развязать все узлы одним ударом, гипотезы, что перед нами продукт изобретательности человека 18-го века”.
Всячески рекомендую!
   
19.10.2007 20:49, minchuk: +1: Да. Я то же считаю, что мнение таких людей нужно — рекомендовать. Ну и за тему, само собой...
RU Серокой #14.10.2008 00:53
+
-
edit
 

Серокой

координатор
★★★★
И небезызвестный А. Бушков:
к «Слову» с самого начала отношение было настороженное. Называя вещи своими именами, в его подлинности сомневались, и сомневались крепко. Причем не какие-нибудь шарлатаны и недоучки. Сразу, как только «Слово» было опубликовано в 1800 г. его подлинность открыто подверг сомнению М. Т. Каченовский, основатель так называемой «скептической школы» русской истории. Человек был выдающийся - профессор славистики, ректор Московского университета, многолетний издатель серьезного журнала «Вестник Европы». В свое время (первая половина девятнадцатого столетия) российские историки еще считали допустимым вести дискуссии, выдвигать противоречащие друг другу версии, откровенно сомневаться в подлинности тех или иных «памятников». Потом трудами народившейся интеллигенции незаметно воцарилось единомыслие, и против того, что было торжественно объявлено, по сути, «священным тотемом племени», выступать было практически запрещено. А потому забвению были преданы и «скептическая школа», и сам Каченовский, чьей фамилии, (сужу по собственным наблюдениям), попросту не знают иные доктора исторических наук…
В чем же проблема со «Словом»?
Прежде всего в том, что оригинал подлинника, ветхой рукописи происхождением если не из двенадцатого, то хотя бы из семнадцатого столетия, попросту не существует, Мусин-Пушкин сначала никому его не показывал (уже не знаю, по каким мотивам), а после захвата французами Москвы воспрянул духом и стал уверять, что оригинал бесценной рукописи сгорел во время московских пожаров. Против такого аргумента крыть было решительно нечем, как ни взывал к здравому смыслу Каченовский.
В исторической науке, надобно вам знать, существует прелюбопытнейший «двойной стандарт». Подлинность нашумевшей, якобы написанной в седой древности «Влесовой книги» решительно отрицается на том основании, что ее подлинника никто не видел. Вообще-то это совершенно правильная точка зрения. Беда в том, что, когда историкам указывают на тот печальный факт, что и подлинника «Слово о полку Игореве» не видел никто, кроме Мусина-Пушкина (да и с ним дело темное), они дружно начинают уверять, будто это «совсем другое дело».
Почему? А потому! Потому, и все… Потому что «Слово» ученый мир «признает» подлинником, а «Влесову книгу» - нет.
Я вовсе не собираюсь кого-то уверять в подлинности «Влесовой книги». Просто-напросто элементарная логика требует, чтобы к предметам и явлениям соблюдался одинаковый подход. Если отсутствие подлинника - единственный критерий подложости, то он должен применяться ко всем без исключения «творениям», чье происхождение сомнительно.
Означенное «Слово» пестрит откровенными несуразицами. Начиная, простите за дешевый каламбур, с самого начала.
«Боян же вещий, если хотел кому песнь воспеть, то растекался мыслью по дереву, серым волком по земле, сизым орлом под облаками…» Интересно, за каких же недоумков нас держат жрецы «истории», если на полном серьезе пытаются втолковать, что в двенадцатом веке в русском языке существовало слово «мысль»? оно появляется как раз в восемнадцатом…
Аргумент вроде «это позднейшие переписчики вставили» автоматически уничтожается простейшим вопросом: «Покажи ранние списки и поздние. Покажи оригинал!»
А нету… Ни ранних, ни поздних, ничего, отдаленно напоминающего оригинал. Сегодняшние «толкователи», не моргнув глазом, пишут в оправдание этакого курьеза, что-де «Слово о полку Игореве» на Руси совершенно не пользовалось популярностью, потому, мол, и сохранился один-единственный экземплярчик, счастливо попавший под пытливый взор Мусина-Пушкина.
Вообще-то те же самые ученые историки частенько любят ввернуть, что единичность того или иного раритета чаще всего как раз и служит признаком подделки…
Вернемся к «Слову». Там попадаются перлы, которые в двенадцатом столетии просто не существовали. Например, «шеломы латинские» на князях Романе и Мстиславе. В применении к Западу слово «латынцы» начало употребляться гораздо позже, века с XV, когда произошло скандальное разъединение церквей. В двенадцатом веке еще не было деления христианской церкви на «православную» и «латынскую», разногласия имелись, но не было все же резкого размежевания…
Князю Галицкому Ярославу посвящены такие строки: «Ты стреляешь с отчего златого престола Салтанов за землями».
«Салтан» - это султан. В двенадцатом веке никаких таких «султанов» в Турции еще не существовало, султаны там появились в самом конце четырнадцатого столетия. Эти строки как нельзя более уместны веке в шестнадцатом…
Чтобы подыскать хоть какое-то объяснение (не вычеркивать же неудобную строку из «великого памятника»?), историки придумали этакую заумь: «салтаны», дескать, вовсе не турецкие, а - арабские. И дело якобы в том, что Ярослав Галицкий готовясь принять участие в крестовом походе против султана Саладина…
Одна беда: и в западноевропейских, и в древнерусских письменных источниках ни словцом не упоминается о подобных намерениях Ярослава. А ведь подобные предприятия требовали отправки послов к предводителям крестоносцев, каких-то переговоров, договоренностей, непременно остались бы упоминания о послах и переговорах… Но - нету…
В другом месте - очередной ляп. «Рассечены саблями калеными шлемы Аварские тобою, ярый тур Всеволод!»
Та же традиционная история, что с пеной у рта доказывает подлинность «Слова», не менее категорична касаемо аваров: гласит, что означенные авары начисто исчезли в девятом веке. Как же князь Всеволод ухитрялся дубасить саблей каленой по шлемам вымерших еще триста лет назад воинов? Что за роман ужасов с ожившими древними покойниками?
Быть может, тот, кто сочинил «Слово», попросту плохо разбирался в древней истории…
Отдельные циники, которыми богат наш век, давно уже утверждают, что «слово о полку Игореве» списано со вполне реального исторического памятника под названием «Задонщина». Эта рукопись повествует о войне русских с Мамаем.
Вот «Задонщина» как раз оригиналами похвастать может, и не одним. Ее краткий вариант сохранился в так называемом Кирилло-Белозерском списке, датируемом 70-ми годами XV века. Известны четыре экземпляра «расширенного варианта», шестнадцатого и семнадцатого столетий.
Аргументы? Извольте.
«Слово» начинается так: «Начнем же ту песню по былинам сего времени…»
Так вот, «серьезные ученые» нам сообщают, что слово «былина» в древнерусских текстах встречается только в «Слове» и «Задонщине». И загадочная страна «Хинове» упоминается только в «Слове» и «Задонщине», и нигде больше. Иные комментаторы видят в «Хине» Китай - но в «Слове» Ярославна недвусмысленно упоминает про «хинове стрелы», летящие в ее мужа Игоря. Значит, «Хинове» - это где-то рядом, уж никак не Китай…
Наконец, в «Слове» попадаются предельно загадочные слова, которых вообще больше никогда не встречается в древнерусских текстах: таинственные «шереширы» и не менее таинственная «зегзица». Историки опять-таки (по другим поводам, разумеется) любят говаривать, что подобное «словотворчество» - еще один признак «новодела». Между прочим, как ни бились, так и не отыскали «реку Каялу» и загадочные «Дудутки близ Новгорода», упоминаемые в «Слове».
Еще об истории его находки. Когда Новиков впоследствии был посажен, конфискованные архивы его «Типографической компании» попали к Мусину-Пушкину. Среди прочего Мусин отыскал там и работы умершего недавно писателя, историка и экономиста М. Д. Чулкова. Того самого, что за десять лет до того издал четырехтомное «Собрание разных песен» - народные исторические песни и сказания, которые Чулков в значительной степени подверг обработке. Следовательно, опыт работы со старыми «песнями», их творческого дополнения у него имелся.
Так вот, вскоре после работы с бумагами Новикова-Чулкова Мусин-Пушкин и припер Екатерине «Слово о полку Игореве», к которому она осталась совершенно равнодушна…
Быть может, кое-что знала?
Вторично свою копию старинной рукописи Мусин-Пушкин показал в 1797 г. императору Павлу I. Тот распорядился: издать! Но Мусин-Пушкин отчего-то начал подготовку к изданию только год спустя. Циники уверяют, что он попросту дожидался смерти Новикова, первоначального хозяина бумаг Чулкова, который - единственный! - мог что-то знать о подлинном авторе «Слова».
Вот такая история о «древнем» памятнике, чьего оригинала не существует - а сам «памятник» набит либо терминами, которых нет ни в одной другой древнерусской рукописи, либо ляпсусами, которых автор двенадцатого века ни на что не мог сделать. Каждый вправе относиться к нему по-своему.
 
   

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
Гы :) Уж кому-кому, а Бушкову в таких вопросах веры ни на копейку в базарный день :)

Кстати, интересно, а с чего бы это он взял, что в русском языке эпохи "Слова..." не было слова "мысль", и появилось оно только якобы в XVIII в?

И насчёт того, что "Влесову книгу" считают фейком лишь из-за отсутствия оригинала - гражданин гонит :)
   2.0.0.82.0.0.8

MIKLE

старожил

Fakir> “Из этих фактов ясно: если СПИ — сочинение Добровского, то то это значит, что он включил в свой главный труд Institutiones ряд заведомо ошибочных грамматических правил, зная, каковы истинные правила, а еще про несколько важнейших своих лингвистических открытий вообще умолчал. ... Как ученый, он, конечно, понимал, что со временем другие лингвисты тоже откроют истинные правила и увидят его ошибки.

имхо если сабж реально гений-то вариант вполне рабочий...
   3.0.33.0.3

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
Fakir> Кстати, интересно, а с чего бы это он взял, что в русском языке эпохи "Слова..." не было слова "мысль", и появилось оно только якобы в XVIII в?

Навскидку берём какое-нибудь литературное произведение, созданное заведомо ДО XVIII в - ну хоть "Житие протопопа Аввакума, писанное им самим" (а жил Аввакум, напомню - 1621-1682 гг).
Берём, смотрим. И что мы видим?

"...яже разумом и мыслию, и сподоби мя неосужденно причаститися пречистых ти таинств ..."

умыслили паки сослать меня с Москвы"

"глупы де были и не смыслили наши русские святыя, не ученые де люди были, — чему им верить?"

"Будьте оне прокляты, окаянные, со всем лукавым замыслом своим, а страждущим от них вечная память трижды!"


Интересно, за каких же недоумков нас держат жрецы «истории», если на полном серьезе пытаются втолковать, что в двенадцатом веке в русском языке существовало слово «мысль»? оно появляется как раз в восемнадцатом…
 


Интересно, за каких же недоумков держит нас г-н Бушков, если на полном серьезе пытается втолковать, чтов русском языке не существовало слова «мысль» до восемнадцатого века? оно появляется самый минимум в середине семнадцатого :F

Думается, без особого труда можно отыскать слово "мысль" еще во множестве других источников разной степени древности до Нестора включительно :) Да и само наличие в церковнославянском алфавите буквы под именем "мыслете" уже должно наводить на мысли :F
   2.0.0.82.0.0.8

Jerard

аксакал

> Если же приписывать данный текст анонимному стилизатору/мистификатору/фальсификатору Екатерининской эпохи, то означенного Анонима придется наделить поистине сверхъестественными способностями — ибо тот умудрился НИ РАЗУ не проколоться на сколь угодно тонких и неочевидных нюансах древнерусской грамматики (употребление двойственного числа, энклитик и т.п.), в том числе и в таких, которые в 18-ом веке ЗАВЕДОМО НЕ БЫЛИ ИЗВЕСТНЫ, и при этом никак не могут быть выведены из церковнославянской грамматики. Замечательно, что целый ряд грамматических конструкций (относящихся к разговорной речи) и множество слов из текста СПИ числили за “ошибки переписчика”, а в том, что правым-то оказался как раз автор “Слова” (вроде как с пресловутым “шизым орлом”) убедились лишь недавно, из изучения Новгородских берестяных грамот соответствующего периода; каковых берест гипотетический Аноним 18-го века иметь в распоряжении, естественно, никак не мог.


Лет эдак через пять нам будут вещать, что мол откуда вам знать что на самом деле происходило в 1970 году... мы типо луче знаем...
   
Fakir: предупреждение (+1) по категории «Оверквотинг[п.15]»

MIKLE

старожил

Jerard> Лет эдак через пять нам будут вещать, что мол откуда вам знать что на самом деле происходило в 1970 году... мы типо луче знаем...

прошу пардону, но моного ли было известно году так в 88 от таких вещах как
молодость товарища сталина
непростые финансовые взаимотношения товарисча ульянова с немцами
ход вмв в деталях, в частности на вф

или наоборот, много ли вы знаете о нюансах принятия решенй верховной властью годах в 1810-х? или ещё лет на 50 раньше? или например о деятельности товарища петра первого и реалиях допетровской эпохи?

да ничего ровным счётом... пройдёт лет 20 и события 1984-1993 будут пятком дат в учебнике истории...
   3.0.33.0.3
+
-
edit
 

Balancer

администратор
★★★★★
Э... А в оригинале же не «мыслью по древу», а «мысью по древу», т.е. «белкой».
   
RU Серокой #14.10.2008 13:15  @Fakir#14.10.2008 02:50
+
+1
-
edit
 

Серокой

координатор
★★★★
Fakir>> Кстати, интересно, а с чего бы это он взял, что в русском языке эпохи "Слова..." не было слова "мысль", и появилось оно только якобы в XVIII в?
Можно взять "Повесть временных лет", и там тоже есть "мысль". )
   
MD Fakir #14.10.2008 15:03  @Серокой#14.10.2008 13:15
+
-
edit
 

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
Fakir>>> Кстати, интересно, а с чего бы это он взял, что в русском языке эпохи "Слова..." не было слова "мысль", и появилось оно только якобы в XVIII в?
Серокой> Можно взять "Повесть временных лет", и там тоже есть "мысль". )

Я в общем-то и не сомневался даже :)
Но чистА для подстраховки - ты проверял?
   2.0.0.82.0.0.8
RU Серокой #14.10.2008 15:22  @Fakir#14.10.2008 15:03
+
-
edit
 

Серокой

координатор
★★★★
Fakir> Но чистА для подстраховки - ты проверял?

А вот вопрос - там в переводе же. :) Зато в 4-м же абзаце.
   
+
-
edit
 

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
Balancer> Э... А в оригинале же не «мыслью по древу», а «мысью по древу», т.е. «белкой».

Не-е! Ром, это лишь гипотеза - именно что в известном нам "оригинале" (который, конечно, не оригинал, а копия, но тем не менее - доступный первоисточник), так вот, в этом первоисточнике - именно что «мыслью по древу». Но была предложена и довольно распространена ГИПОТЕЗА, что в оригинале (которого никто не видел) было "мысИю", то есть белкой. Почему так было бы лучше и естественнее - мне в упор непонятно :)

Тем более, что буквально через строфу есть строчка "скача, славие, по мыслену древу.." :F
ИМХО, какая тут после этого, в попу, "мысь", сиречь белка? Или древо, по этой логике, должно быть какое-нить "мышастое"? :F

По мне, так просто удивительно, что эта версия про "мысь" мало того, что появилась, но и получила распространение, и до сих пор живёт :)
   2.0.0.82.0.0.8

Alexsoft

втянувшийся

vvu> Самое противное во всей этой истории, что существует в науке о СПИ автор, которого там официально нет (с "лёгкой" руки Лихачёва и Суслова)... Это Олжас Сулейменов.
vvu> Он массу мест расшифровал.
vvu> Он увидел, что текст СПИ так же двуязычен, как и ряд других древних документов.
vvu> Но все его доказательства похерены вместе с автором. Нет его! В науке о СПИ такой автор - отсутствует! Зализняк никогда его не процитирует... :о)
vvu> Yahoo! GeoCities: Get a web site with easy-to-use site building tools.
Читал в бумаге - мощная вещь. А официально его и не будет . Сулейменов - это такой Резун в СПИ. Его выводы ( возможно и правильные) о князе Игоре и о самом походе как-то не красят этого самого князя, а заодно и "Землю Русскую". Удельный князёк поехал пограбить печенегов, сам получил по сусалам. Где герои-то? Нету, одни тати.
   
+
-
edit
 

Balancer

администратор
★★★★★
Fakir> Не-е! Ром, это лишь гипотеза

Не знал. Слышал именно в утвердительной форме. При чём в «авторитетных» источниках :) («Наука и Жизнь», «Что где когда»...).

Fakir> Почему так было бы лучше и естественнее - мне в упор непонятно :)

Потому что «скакать белкой по дереву» - это прыгать с одного на другое. С ветки на ветку. А выражение «растекаться мыслью по дереву» в русском языке смысла лишено :)
   
+
-
edit
 

Fakir

BlueSkyDreamer
★★★★☆
Fakir>> Почему так было бы лучше и естественнее - мне в упор непонятно :)
Balancer> Потому что «скакать белкой по дереву» - это прыгать с одного на другое. С ветки на ветку. А выражение «растекаться мыслью по дереву» в русском языке смысла лишено :)

А "мыслено древо" - как с этим в русском языке? Через слово просто встречатся, чаще, чем "тваюмать"? :F

Не говоря о прочих хитромудрых фразах и изощрённых иносказательных эпитетах по соседству - как комментируют, например, "напускал соколов на стаю лебедей" (пальцы на струны гуслей) и пр. Сплошные иносказания тут, как, например, в скандинавских сагах (припоминай, как там у Борхеса описывается вся эта ботва типа "луна ладьи", "вода битвы", и общепринятые метафоры следующих порядков построений). Так что иносказания - только в путь для былин и прочего творчества той эпохи чуть ли не у всех народов, и как по мне, так "растекаться мыслью по древу" - это просто мега-шедевр, одного которого уже достаточно было, чтобы "Слово..." вошло в золотой фонд :)
Просто блестящая фраза, не знаю как у тебя, а у меня половина профессуры её обожала, и прочая науч. публика кругом - отлично отражает раскидистое течение мысли и вообще оффтоп :F
   2.0.0.82.0.0.8
+
-
edit
 

Luchnik

аксакал
★★
Alexsoft> Читал в бумаге - мощная вещь. А официально его и не будет . Сулейменов - это такой Резун в СПИ. Его выводы ( возможно и правильные) о князе Игоре и о самом походе как-то не красят этого самого князя, а заодно и "Землю Русскую". Удельный князёк поехал пограбить печенегов, сам получил по сусалам. Где герои-то? Нету, одни тати.

Ну ежели он пишет про князя Игоря напавшего на печенегов - то это скорее по части Фоменко, а не Резуна. И уж назвать "мощной вещью" такое - ну не знаю, не знаю...
   

Jerard

аксакал

MIKLE> прошу пардону, но моного ли было известно году так в 88 от таких вещах как
MIKLE> молодость товарища сталина

А что новго стало известно пра моладаст Сталина?

MIKLE> непростые финансовые взаимотношения товарисча ульянова с немцами

а здесь чего нового?

MIKLE> ход вмв в деталях, в частности на вф

Каких деталях?

MIKLE> или наоборот, много ли вы знаете о нюансах принятия решенй верховной властью годах в 1810-х? или ещё лет на 50 раньше? или например о деятельности товарища петра первого и реалиях допетровской эпохи?


Ну так примерно представляю... :)
   

Jerard

аксакал

Fakir>>> Почему так было бы лучше и естественнее - мне в упор непонятно :)
Balancer>> Потому что «скакать белкой по дереву» - это прыгать с одного на другое. С ветки на ветку. А выражение «растекаться мыслью по дереву» в русском языке смысла лишено :)
Fakir> А "мыслено древо" - как с этим в русском языке? Через слово просто встречатся, чаще, чем "тваюмать"? :F


"В чем разница между каналом и канализацией..."
   

в начало страницы | новое
 
Поиск
Настройки
Твиттер сайта
Статистика
Рейтинг@Mail.ru