“Настоящим довожу до Вашего сведения, что 10 мая 1972 года, в порту Камфа, ДРВ теплоход “Гриша Акопян” подвергся бомбардировке самолетами ВВС США.”

Из рапорта капитана т/х “Гриша Акопян” Н.В.Пухова начальнику Дальневосточного пароходства

9 мая 1972 года американские самолеты, возвращавшиеся после бомбардировки Хайфона, обстреляли танкер «Певек», стоящий на внешнем рейде. Судно получило повреждения, несколько человек тяжело ранены.

Десятого мая теплоход “Гриша Акопян” заканчивал погрузку угля, который был адресован на Японию. Он привёз в Хайфон груз муки, и чтобы не идти обратно порожняком, капитан связался с диспетчером пароходства и “выбил” попутный груз на Японию. В сказочно красивом заливе Халонг, с сотнями гористых тропических островков, есть небольшой порт Камфа. Там находилась обогатительная фабрика, которая превращала вьетнамский уголь в пригодный для металлургии, охотно покупаемый иностранцами. Воздушные тревоги в порту объявлялись часто. В этот день была объявлена третья или четвертая по счету воздушная тревога.

"Всем, кто меня слышит. Передайте Владивостоку. Теплоход „Гриша Акопян» подвергся бомбардировке в порту Камфа. Есть разрушения"». Эта была первая радиограмма без адреса и подписи, которую послал в эфир 10 мая 1972 года начальник радиостанции Юрий Борисович Неунылов. Он передавал ее со слов капитана Николая Васильевича Пухова – времени записывать в журнал не было: в любую минуту могли выйти из строя передатчик и приемник, которые и так чудом уцелели. Он не мог связаться напрямую с Владивостоком: главная антенна была опущена во время погрузки судна – пришлось работать на штыревую. И время суток для связи было крайне неблагоприятное. Капитан был ранен (в обе ноги), но он не почувствовал этого, не видел лужи крови. В густом дыму, открыв дверь на палубу, чтобы не задохнуться, сидел Неунылов и передавал аварийную радиограмму, каждый раз добавляя по несколько слов: «На судне сильные повреждения, поврежден правый борт. Пожар. Перебиты пожарные магистрали. Снова бомбят (эту фразу он передал несколько раз). Капитан ранен».

“Гришу Акопяна” уничтожали целенаправленно. Американцам невозможно было ошибиться: на корме был поднят советский флаг, на трубе четко обозначена марка принадлежности судна, кроме того, на крышках трюмов были отчетливо нарисованы крупные изображения флага СССР. По расписанию тревог весь экипаж укрывался в гермоблоке - узком коридоре с того борта, который примыкал к бетонному причалу. Лишь два человека по тревоге надевали каски и поднимались наверх - капитан и начальник радиостанции. До начала бомбардировки здесь находился почти весь экипаж. Сюда спешил и боцман Юрий Сергеевич Зотов. Он был на вахте, поэтому шел не один, с ним были семь вьетнамских представителей. В момент бомбардировки они были на судне по служебным делам. Как и подобает хозяину, боцман пропустил вьетнамцев вперед, а сам заходил в укрытие последним. В тот момент, когда Зотов закрывал за собой дверь, раздался взрыв. Юрий Сергеевич прикрыл собой вьетнамцев: осколки авиабомбы попали ему в голову и плечо. Он потерял сознание. Рана Юрия Сергеевича Зотова оказалась смертельной. Он умер прямо на глазах у капитана, так и не приходя в сознание. Были ранены и трое идущих с ним вьетнамцев, один – тяжело, но все остались живы.

Передав последнее сообщение: «Горит радиорубка. Вынужден покинуть помещение», Неунылов по приказу капитана уходит в укрытие, захватив свой журнал. Он оказался единственным судовым документом, уцелевшим в пожаре. На судне сразу же начался пожар, кроме фугасных его забросали термитными бомбами. Одновременно загорелись полубак, надстройка по всем палубам с правого борта. Огонь полыхал с такой силой, что плавились стекла иллюминаторов и из них вырывались языки пламени.Загорелись помещения и на баке, но они были быстро потушены. Но пожар в надстройке моряки не смогли одолеть. Были сильно повреждены пожарный трубопровод и пеногонный аппарат, почти все пожарные шланги были иссечены осколками и прожжены брызгами термита. Моряки боролись с пожаром отчаянно, но налеты американцев повторялись, не давая погасить пламя.Так продолжалось два с половиной часа. Казалось, огонь вот-вот отступит, но то и дело останавливались пожарные насосы – срабатывала защита: осколками был пробит наружный борт и поврежден главный распределительный щит. В 18.00 насосы встали. Как ни пытались электромеханик Н.Ф. Олейник и стармех В.И. Мещанинов запустить их, это им не удалось. Одна надежда на аварийный, но его магистрали тоже повреждены. 19. 30. Дана команда: «Покинуть борт судна». Аварийный насос работал до последнего. Государственный флаг СССР был оставлен на судне – его вызвались охранять вьетнамские пограничники. Они не покинули этот пост, даже когда возобновились налеты американцев.