Iva> к упомянутому вами 19 веку не более 30 секунд в хорошей армии. Серьезное обучение и стандартизация приемов - это где-то 1570-80 года. Нидерланды.
даже если принять эту цифирь - всё равно 3 выстрела из арбалета против одного из ружья - это тройное преимущество в скорострельности.
Iva> но при той же Павии - если не пробивали - то выносили из седла.
Если попадание в голову, то человек выпадет независимо от того, что это было - хоть камень, рукой кинутый.
Iva> У болта существенно выше вероятность рикошета.
чего ради? Рикошет возможен при встрече под острым углом, но для острого стального болта он значительно менее вероятен, нежели для мягкого свинцового шарика пули. Это уже и по моей личной стрелковой практике, и по любым расчетам бронепробиваемости, коих тут лет 10 назад в бронетанковом было попой ешь..
Разве только если считать, что стрела имеет намного меньшую энергию, но тут надо считать...
Iva> Да, один. Перезарядить все равно не успеете. Поэтому то, что есть должно быть максимально эффективным.
Iva> Вот меня тоже заинтересовал вопрос - а как реально именно егеря отбивались от кавалерии в наполеонику. Не по книжке, а реально. С их коротким ружьем и медленно заряжаемым.
там в книге техника описывалась - стреляли не все разом, а только первая линия. И то не все, а как-то по номерам. Потом стреляли другие номера. При работе в парах - первый стрелял только когда второй заканчивал перезаряжать. Второй - когда заканчивал первый.
Iva> В целом это тоже существенное отличие залпа мушкетов от арбалетов - залп валил целые ряды. Просто физически валил людей.
Если дробью - возможно. Одной пулей - не думаю.
погуглил -
Длина ствола мушкета, как правило гранёного, могла достигать 65 калибров, то есть около 1400 мм, при этом дульная скорость пули составляла 400—500 м/с,
...
Перезаряжался мушкет в среднем примерно полторы-две минуты. Правда, уже в начале XVII века существовали стрелки-виртуозы, умудрявшиеся делать по несколько неприцельных выстрелов в минуту, но в бою такая стрельба на скорость была обычно нецелесообразна и даже опасна ввиду обилия и сложности приёмов заряжания мушкета, включавшего около трёх десятков отдельных операций, каждую из которых необходимо было выполнить с большим тщанием, постоянно следя за находящимся неподалёку от легковоспламеняющегося пороха тлеющим фитилём. Например, иногда стрелок в спешке забывал вытащить из ствола шомпол, в результате чего, в лучшем случае, тот улетал в сторону вражеских боевых порядков, а незадачливый мушкетёр оставался без боепитания. В худшем же случае при небрежном заряжании мушкета (шомпол оставлен в стволе, излишне большой заряд пороха, неплотная посадка пули на порох, заряжание двумя пулями или двумя пороховыми зарядами и так далее) не были редкостью и разрывы ствола, приводящие к травме самого стрелка и окружающих. Точно отмерить заряд в бою было затруднительно, поэтому были придуманы специальные патронташи, каждый из которых содержал заранее отмеренное количество пороха на один выстрел. Обычно их вешали на униформу, и на некоторых изображениях мушкетёров они хорошо видны. Лишь в конце XVII века был придуман несколько повысивший скорострельность бумажный патрон — солдат зубами надрывал оболочку такого патрона, отсыпал небольшое количество пороха на затравочную полку, а остальной порох вместе с пулей высыпал в ствол и утрамбовывал с помощью шомпола и пыжа.
На практике мушкетёры обычно стреляли намного реже, чем это позволяла скорострельность их оружия, сообразуясь с обстановкой на поле боя и не тратя боеприпасов понапрасну, так как при такой скорострельности шанса на второй выстрел по той же цели обычно уже не было. Лишь при сближении с противником или отражении атаки ценилась возможность сделать как можно больше залпов в его сторону. Например, в битве при Киссингене (1636 год) за 8 часов боя мушкетёры произвели всего 7 залпов.
Зато залпы их порой решали исход всей битвы: убивая латника с 200 метров, даже на расстоянии в 500—600 м пуля, выпущенная из мушкета, сохраняла достаточную убойную силу для нанесения ранений, которые при уровне развития медицины в то время часто оказывались смертельными. Разумеется, в последнем случае речь идёт уже о случайных попаданиях «шальных» пуль — на практике мушкетёры вели огонь с куда меньшей дистанции, обычно находящейся в пределах 300 шагов (примерно те же 200 м). Впрочем, и на таком расстоянии уверенные попадания по индивидуальной цели, тем более — движущейся, из примитивного гладкоствольного мушкета, лишённого прицельных приспособлений, были невозможны: даже современные гладкоствольные ружья способны обеспечивать прицельную дальность пулевой стрельбы порядка 50-75 м, лишь в отдельных случаях — до 100 м. Именно поэтому мушкетёры и были вынуждены вести огонь залпами, компенсируя низкую точность количеством выпускаемого в воздух металла. Другими причинами для этого были желание нанести быстро движущейся групповой цели (отряду кавалерии) максимальный урон за то очень короткое время, которое он находится в секторе обстрела, а также, не в последнюю очередь, сильное психологическое воздействие организованной залповой стрельбы на противника.
Для сравнения, один лучник в две минуты прицельно выпускал до десяти стрел (впрочем, в случае как арбалета, так и огнестрельного оружия низкий темп огня отдельно взятого стрелка во многом компенсировался применением многошереножных построений, караколированием). Превосходил опытный лучник мушкетёра и в точности стрельбы: упоминается, в частности, что в идеальных условиях из 20 выпущенных стрел на 100 ярдах (91 м) в цель попадало 16, мушкет же в тех же условиях в лучшем случае имел лишь 12 попаданий из 20. Между тем, при обстреле из луков считалось очень хорошим результатом, если хотя бы одна из сотни выпущенных стрел поражала цель, защищённую пластинчатым доспехом, так как пробить его стрела могла только по воле случая, попав под определённым углом, желательно — в наиболее мягкую область пластины с дефектом термической обработки (доспешная сталь была весьма гетерогенна по содержанию углерода и закалена «пятнами») или в их незащищённое сочленение, вероятность чего была невелика, особенно в случае поздних лат, у которых все стыки были хорошо прикрыты. Тяжёлая мушкетная пуля практически не давала рикошетов, не застревала в щитах, от неё нельзя было защититься свободно висящими полотнищами ткани, которые останавливали стрелы. Поражающее воздействие на живую цель мягкой, способной плющиться в раневом канале и эффективно передавать её тканям свою энергию, свинцовой пули большого калибра было несравнимо сильнее, чем сравнительно медленно летящей заострённой стрелы. Причём попытки увеличить убойность стрел за счёт увеличения ширины наконечника практически полностью лишали их пробивной способности, делая пригодными лишь для поражения не защищённого доспехом противника, в то время, как пуля сочетала высокую поражающую способность по живой цели и останавливающее действие с высокой бронепробиваемостью. Арбалет тоже обычно уступал мушкету по пробивной силе и поражающей способности, причём тяжёлые осадные арбалеты с механическим взводом не превосходили его и в скорострельности.
И лук, и арбалет уже на сотню метров вели огонь по навесной траектории, в то время как мушкет с его сравнительно высокой начальной скоростью пули позволял стрелять прямой наводкой (собственно говоря, именно по отношению к огнестрельному оружию впервые возникла сама по себе прицельная стрельба в современном смысле слова), что облегчало взятие поправок и существенно повышало вероятность поражения залпом групповой цели в постоянно меняющихся условиях боя. Лучники и арбалетчики могли показывать изумительную меткость на состязаниях, ведя огонь специально подготовленными стрелами по мишени, находящейся на заранее известном расстоянии, но при стрельбе в полевых условиях по движущейся цели даже самые опытные из них испытывали затруднения из-за низкой скорости метавшихся этим оружием снарядов, особенно когда вместо сравнительного небольшого запаса своих стрел начинали использовать боеприпасы массового производства из общего обоза. Та же низкая скорость стрел затрудняла и точную стрельбу в ветреную погоду (справедливости ради стоит заметить, что и заряжать мушкет при сильном ветре было не слишком удобно, а при дожде он был практически бесполезен; навесная же стрельба из луков и арбалетов была иногда полезна для поражения цели, находящейся за складкой рельефа, невысокой стеной или иным препятствием). Кроме того, стрелок из мушкета тратил намного меньше сил во время боя, чем лучник или арбалетчик, так что требования к его физической подготовке были существенно ниже, а вести огонь без перерывов на отдых он мог намного дольше. Для ведения более-менее интенсивного огня из арбалета требуется хорошая общая физическая подготовка, а для лучника — ещё и специальная, так как успешная стрельба из лука требует хорошего развития специфических групп мышц, достигаемого лишь многолетними тренировками. Эти требования делали создание массовых армий лучников из новобранцев невозможным, тогда как огонь из мушкета мог вести солдат без особой физической подготовки.
....
Решающую роль в поднятии популярности арбалетов сыграло то, что с XIV века их тетива стала натягиваться воротом. Таким образом, ограничения, накладываемые на силу натяжения физическими возможностями стрелка, были сняты, и лёгкий арбалет стал тяжёлым — его преимущество в пробивной силе над луком стало подавляющим — болты начали пробивать даже сплошной доспех. При этом ворот позволял взводить арбалет без особых усилий.
...
Тем не менее, арбалеты предельно упрощённой конструкции — с деревянным луком и без спускового механизма (тетива в натянутом состоянии цеплялась за пологий выступ ложа, откуда сталкивалась просто ногтем большого пальца) имели хождение в среде браконьеров вплоть до XVII века. Снарядом для подобных устройств чаще служила не стрела, а камень или свинцовая пуля.
Болт из лёгкого арбалета мог иметь вес 50 г и начальную скорость до 70 м/с. Летели такие болты на 250 метров и опасны были до 150 метров, причём кольчуга пробивалась с 80 метров, а вблизи пробивался и доспех из кожи и железа. Болты наиболее мощных рычажных образцов (например, из гастрофета) с 50 метров пробивали бронзовую кирасу.
Скорострельность лёгкого арбалета (при рычажной конструкции) достигала 4 выстрела в минуту. Прицельная дальность составляла 60 метров.
«Дульная энергия» тяжёлого арбалета достигла уже 400 Дж (для сравнения у пистолета Макарова дульная энергия 340 Дж). Тяжёлый арбалет имел дугу до 100 см в размахе и разгонял 100 граммовый болт до 90 м/с. Соответственно, дальность стрельбы достигала 420 метров, но убойная сила была достаточна только до 250, а стрельба по движущейся цели оставалась эффективной до 70 метров. При этом кольчуга пробивалась со 150 метров, лёгкие панцири с 50—70, а стальные кирасы (вместе с находящимися под ними кольчугой и ватником) — с 25 метров.
Скорострельность, однако, составляла уже только 2 выстрела в минуту — ворот носился отдельно, его приходилось присоединять и отсоединять. Да и сам тяжёлый арбалет весил до 7 кг (против 3—5 кг у лёгкого), требовал подпорки в виде павезы и обслуживался двумя стрелками.
В XVI—XVII веках употреблялись несколько облегчённые арбалеты с неотъемным реечным («немецким») воротом и стальной дугой. Длина дуги была уменьшена до 80 см, а расчёт сокращён до одного человека. Скорострельность снова была повышена до 4 выстрелов в минуту, но начальная энергия болта уже не превышала 250 Дж.
Дальность полёта болта в XVI веке не превышала 330 метров. Современных им доспехов эти арбалеты уже не пробивали — бронебойные функции взяло на себя огнестрельное оружие, однако за счёт увеличения начальной скорости снаряда и усовершенствования прицельных приспособлений точность стрельбы стала удовлетворительной до 80 метров, причём на этом расстоянии болты были достаточно опасны.
Большим достоинством арбалета являлась и высокая точность стрельбы, сравнимая только с таковой у нарезного оружия XVII—XVIII веков. Это достигалось не только удобством прицеливания, но и тем, что тетива двигалась в одной плоскости со стрелой. Кроме того, как отмечалось выше, арбалет мог иметь и прицельные приспособления.
Значительно повышала точность стрельбы и конструкция снаряда — самый лучший лучник стрелял точно, только пока пользовался своими стрелами, к которым привык. Но, таких у него могло быть не так уж много, и когда лучнику начинали подавать из обоза казённые стрелы, точность стрельбы падала в разы. Короткие арбалетные болты имели существенно менее выраженную «индивидуальность». Они не только были куда более стандартны, чем длинные стрелы, но и имели в меньшей степени смещённый центр аэродинамического сопротивления.
Короткими и толстыми болты изготовлялись, впрочем, из других соображений. Перегрузка при выбросе снаряда из желоба арбалета просто сломала бы лучную стрелу.
я тут посчитал,
V=sqrt(2FS/m)
E=FS,
где
F = force
S = длина разгона
Тогда 400 дж для полуметра рабочего пути как раз давали б 80 кг силы натяжения, что соответствует неплохим современным экземплярам, которые когда-то трогал..
Для пули в 25 грамм 400-500м/с давали бы 2000-3125 Дж.
Да, согласен, это заметно больше арбалетных 400 дж..