Дым столбом валит да сам со пламенью.
Выходит тут змея было проклятая,
О двенадцати змея было о хоботах:
«Ах ты, молодой Добрыня сын Никитинич!
Захочу я нынь – Добрынюшку цело сожру,
Захочу – Добрыню в хобота возьму,
Захочу – Добрынюшку в полон снесу».
....
Заводила она бой‑драку великую,
Да большое тут с Добрыней кроволитие.
Бился тут Добрыня со змеей трое сутки,
А не може он побить змею проклятую.
Наконец хотел Добрынюшка отъехати,
– Из небес же тут Добрынюшке да глас гласит:
«Ах ты, молодой Добрыня сын Никитинич!
Бился со змеей ты да трое сутки,
А побейся‑ка с змеей да еще три часу».
Тут побился он, Добрыня, еще три часу,
А побил змею да он проклятую,
Попустила кровь свою змеиную
От востока кровь она да вниз до запада,
А не прижре матушка да тут сыра земля
Этой крови да змеиною.
А стоит же тут Добрыня во крови трое сутки,
На кони сидит Добрыня – приужахнется,
Хочет тут Добрыня прочь отъехати.
Змей Горыныч тут Добрыню не слушает, бросился Змей на Добрыню Никитича, стал его хвостами бить да огнём палить. А Добрыня не ужахнулся, стал он Змея копьём колоть да саблей сечь. Пошла у них драка великая, кровопролитная.
Дерётся Добрыня со Змеем суточки, дерётся уж и вторые суточки, дерётся и третии. Не может Добрыня Змея одолеть, кончаются добрынины силушки, хочет Добрыня от Змея отстать. Раздался тут глас с небес:
— Молодой Добрыня Никитович! Дрался ты со Змеем трое суточек, подерись ещё три часа. Побъёшь змею проклятую.
У Добрыни тут силы прибавилось, стал он биться со Змеем ещё три часа. Победил он Змея поганого, отсёк ему все головы, оторвал хвосты ядовитые. Пошла из тех хвостов кровь хлестать, хлестала трое суточек. А мать сыра земля не захотела взять кровь поганую, встала кровь змеиная озером, посреди озера Добрыня стоит по горлышко.
Вот в полночь прилетел Змей Горыныч. Летит - земля дрожит, деревья качаются, листья осыпаются.