Какие стратегии защиты от коронавирусной инфекции оправдывают себя, какие превентивные меры достойны доверия и как реагируют жители разных стран на пандемию? Своим мнением об этом в программе Ольги Орловой «Гамбургский счет» поделился доктор медицинских наук, эпидемиолог Василий Власов.
// elementy.ru
...
- Швеция не просто отличалась от других стран, но еще и весь мир неправильно Швецию понимал. Ее обычно приводили в качестве примера государства, в котором нет локдауна, нет ограничительных мер, что является полной ерундой.
Там ограничительные меры были адресными.
Сейчас мы знаем, что для этого вируса как раз характерно распространение там, где много людей находятся в близком контакте, где плохая вентиляция — в ночных клубах, ресторанах, кинотеатрах. Шведы проводили эту последовательную политику вполне успешно на фоне других стран, где рост заболеваемости был довольно быстрым.
И казалось, что у шведов в руках золотой ключ и всем надо поступать по-шведски. Был такой момент. А потом к июлю у них накопилась большая заболеваемость, смертность стала достаточно большой, примерно такой же, как и в других европейских странах. Шведы тогда стали чесать затылок и говорить: «Может быть, мы неправильно поступали, если у нас такая смертность». Пришел август. Везде начали снижаться заболеваемость и смертность — и в Швеции они снизились больше, чем у всех. И опять все: «О, смотрите, а у шведов-то как хорошо!» Настал сентябрь. Опять увеличилась заболеваемость, смертность стала расти в России, во Франции, в Испании. И в Швеции тоже. Так что и шведская, и французская, и наша заболеваемость никуда не денутся. Они будут волнообразно нарастать и спадать. И в умном положении находятся те правительства, те регионы, в которых ограничительные меры не будут сняты.
Самая большая глупость, которая в России была сделана, — это не дурацкие прогулки по графику, а отмена ограничительных мер, их нужно было модифицировать. Перчатками это не лечится. А вот закрытием тех мест, где люди тесно стоят в очередях, вот этим лечится.
В Шереметьево, я наблюдал, толпы людей стоят в очередях. Один к одному. Хотя именно в аэропортах достаточно пространства и есть возможность организовать очередь таким образом, чтобы люди находились на отдалении друг от друга. Такая же штука везде. Нужно не терроризировать народ. Нужно сделать так, чтобы условия, в которых живут граждане, стали безопасными.
И самое главное — это физическая дистанция. 100 см (1 метр). Дистанция — это самое главное.
— Физическая дистанция, говорите? Но за то время, пока эпидемия путешествует по планете,
более пяти месяцев идут активные расовые протесты в США, где толпы людей не соблюдают никакой дистанции; три месяца продолжаются митинги в Минске, где люди не просто не соблюдают дистанцию, а, наоборот, держатся друг за друга во время протестных маршей; и уже четыре месяца длятся массовые протесты в Хабаровске, в которых регулярно участвуют свыше 50 тыс. жителей. При этом, если мы посмотрим на график заболеваемости, в Хабаровском крае нет коронавирусного коллапса, как нет его и в Минске, и в США, в тех городах, где были волнения... Мы не видим этой связи.
—
У меня нет бриллиантового ответа, но есть удовлетворительная гипотеза — открытый воздух. Всё это происходило на открытом воздухе. А в Корее один пациент пятьсот человек сразу заразил за один вечер, потому что это было в закрытом помещении. Это наиболее правдоподобная гипотеза.
...
Должен сказать, что у нас ни у кого не должно быть успокоенности. Сейчас динамика роста заболеваемости в России, в том числе в Москве, очень нехорошая. То есть мы по национальной статистике уже вышли на весенний уровень — на тот максимум. Мой оптимистичный прогноз, надежда моя на то, что в сентябре-октябре будет примерно как в мае, уже не оправдывается. Судя по всему, мы идем вслед за Австралией и Израилем.
Где остановится этот пик у нас, сложно сказать. Я продолжаю надеяться, что очень большого подъема не будет. Потому что у нас в течение всего этого полугода, с апреля, была непрерывно высокая заболеваемость. Исходя из этого, я надеюсь, что, может быть, уже переболело так много людей, что эта заболеваемость не будет такой, какая она сейчас в Израиле.
...
...если говорить о том, что произошло в Соединенных Штатах, то на первые места я поставлю несколько довольно очевидных положений.
Первое. Общее количество заболевших и умерших в США, если считать на один миллион населения, принципиально не отличается от других стран.
Второе. Когда мы говорим «больше», то это значит, что мы знаем, что происходит в других местах. Но, пардон, мертвых в Индии считают значительно хуже, чем в Нью-Йорке.
Третье. Нью-Йорк — это совершенно уникальное место по численности населения, плотности населения и по свободе населения, которое очень трудно заставить сидеть по домам. Думаю, что электронные пропуска в Нью-Йорке не сработали бы.
И наконец, очень важно, что даже после того, как я привел эти объяснительные аргументы, в этой эпидемии очень много загадочного. И я позволю себе напомнить, что каждый месяц начиная с января мы узнаем об этой болезни что-то принципиально новое, что-то чрезвычайно важное.
В частности, ее способность создавать очень жестокие кровавые непонятные очаги.
Тому, что произошло в Северной Италии, придумано очень много объяснений. И все эти объяснения плохие. Это нечто загадочное — местное суперраспространение, которое там произошло.
Вероятно, таким же событием является то, что случилось в Нью-Йорке. В Москве такого не было. С чем это связано, никто не знает. Молекулярные биологи, которые изучают вирусы, утверждают, что никаких отличий у патогенов, которые циркулировали преимущественно в Северной Италии и в Нью-Йорке, нет. Значит, дело в чем-то другом.
...
Например: ни в одной стране мира я не видел рекомендации носить перчатки. Но в Москве требуют их носить. Какой в этом смысл? Избирательная кампания, как в Соединенных Штатах, у нас сейчас не проходит. На выборы это никак не влияет. Я не знаю ни одного другого государства, где бы требовали носить перчатки. Даже в Испании не требуют.
— А если говорить про эффективность ношения масок? По этому поводу было какое-то невероятное количество публикаций. Были публикации, которые показывали, что их эффективность сильно преувеличена и она очень небольшая. Были публикации, в которых утверждалось: нет, они все-таки работают. Что мы сейчас можем сказать?
—
Маски действительно обладают небольшой защитной силой. То есть их защитные свойства, измеряемые физически, вполне существенны, но степень защиты людей от инфицирования коронавирусом при их использовании невелика. В сложившихся условиях, когда у нас в арсенале нет ничего, кроме физической дистанции, добавка к этому — снижение риска инфицирования в случае ношения маски, например, на 10% — это важно.
...
— Мой анализ тематической литературы приводит к хорошо известному теперь заключению о том, что
эффективность масок невелика, но, тем не менее, она может иметь значение, в особенности в ситуациях близкого контакта. Если нужно зайти в магазин, где довольно много людей, если нужно зайти в метро, в автобус, в маршрутное такси — в этих случаях ношение маски может быть полезным не только для человека, который хочет защититься, но именно для всех, потому что не без оснований считается, что маска на больном человеке для окружающих полезнее, чем маска на всех остальных здоровых.
Я думаю, что пришло время россиянам научиться требовать друг от друга носить маски в ситуациях тесного контакта.