Лучшие сообщения темы «Песнь победителя, или Об американской философии»

Букаф много (даже в сокращённом варианте), но это решительно прелестно

---

...Американской философии часто отказывают во внимании, обосновывая это трояко.

Во-первых, отрицается само существование какой бы то ни было «американской философии», особенно на фоне достижений философии европейской или даже восточной. Предполагается, что в Америке нет сколько-нибудь значительных философов, а те, что известны под именем таковых — в лучшем случае университетские преподаватели (если, конечно, не считать выписанных из Парижа европейских знаменитостей, вояжирующих по Новому Свету с лекционными курсами).

Между тем, подобный снобизм необоснован. Джеймс, Сантаяна, Дьюи, или даже Ричард Рорти вполне могут быть названы оригинальными мыслителями.

Во-вторых, «американская философия» — в том случае, если ее существование все-таки признается — третируется на том основании, что она не имеет никакого влияния даже в собственной стране, и является досужей игрой ума нескольких профессоров, неспособных повлиять даже на убеждения собственных студентов, и уж тем более не имеющие никакого веса в глазах американского общества.

Эта картина отчасти верна: непосредственного влияния американской философии на американское общество нет. Однако, философия — это не продукт массового спроса, особенно в Америке, являющейся классическим образцом сегментированного общества с хорошо выраженными стратами. Американской мыслью интересуется прежде всего американская элита, публика же приучена довольствоваться популярным фрейдизмом и тому подобной овсянкой. Спрятан остаток вступительного слова [показать]


...

Но это в сторону. Для начала следует заучить азы, а потом уж читать по складам. Займёмся самыми азами американской интеллектуальной культуры.

В качестве учебного пособия — этакого букварика для умственно отсталых, каковыми мы все являемся по отношению к американцам — мы возьмём маленькую, давно опубликованную (в 1998 году, ровно десять лет назад) и неоднократно отрецензированную книжку Ричарда Рорти, великого американского философа-прагматиста. Забегая вперёд — великого прежде всего тем, что он американец: напомним ещё раз, что американцам свойственно величие по дефиниции, ибо американцы сами определяют масштабы своего величия.

Книжка была спущена со стапелей «под войну в Югославии» (ещё ту, первую, когда кто-то копошился и возмущался, хи-хи), и ориентирована — что для нас ценно — именно на американскую аудиторию. Которой обычно говорят больше, чем аудитории внешней: в конце концов, каждый американец может стать Президентом, а поэтому он не должен пребывать совсем уж в неведении о том, в какой удивительной стране он живёт и к каким деяниям имеет честь быть причастным в качестве её гражданина. В тот момент приоткрыть эту завесу было нужно — чтобы напомнить среднеобразованному американцу о тех ценностях, которыми живёт алмазное сердце Сияющего Града На Холме.

Повторимся: серьёзная американская мысль обращена к элите, не к массам (пусть и сверхпривилегированным массам полноправных господ-американцев). Поэтому особых откровений в этой книжке мы не найдём. Но отблеск того сияния, которое озаряет души избранных Внутреннего Круга, слушателей закрытых лекций Лео Штрауса или иных столпов американской мысли, в ней всё ж можно разглядеть — хоть контуром, хотя бы тонкой, тающей линией. Большего мы недостойны.

Называется книжка просто и веско, как всё американское: «Обретая нашу страну: политика левых в Америке в XX веке».

...

О прагматизме и философии [показать]


...

Начнём с цитаты, вводящей нас сразу в самую суть дела. Она взята из рассуждения Рорти об Уолте Уитмене, великом американском поэте. Напоминаем ещё и ещё раз, что величие Уитмена есть величие американца, ибо иные достоинства у Уитмена обнаружить нелегко, да они ему и не нужны, он и без них велик.

Но к сути. Рорти пишет по поводу политической философии Уитмена (этот великий человек ещё и философствовал):

Уитмен недвусмысленно говорил, что будет употреблять слова ‘Америка’ и ‘Демократия’ как взаимозаменяемые термины.

Что ж. Надо сказать, что именно так — как взаимозаменяемые термины — понимают эти слова большинство американцев. Тем более, это тождество является принадлежностью американского политического дискурса.

Существенно здесь то, что это именно взаимозаменяемые термины, то есть точные синонимы. В этом смысле, например, словосочетание «интересы демократии» эквивалентно словосочетанию «американские интересы». Строго говоря, нельзя даже сказать, что существуют какие-то «демократии» помимо американской. Америка и Демократия — это одно. Двух «демократий» быть не может. Конечно, существуют «демократические страны», но это ведь надо понимать правильно: «демократическими» в Америке называют «американские страны», то есть «страны, принадлежащие Америке, контролируемые Америкой». Разумеется, это предполагает определенную степень структурного подобия: «демократическая страна» — среди всего прочего — должна «равняться на Америку», стараясь уподобиться ей в тех отношениях, которые удобны американцам. Например, жители «демократической страны» должны открыть свой рынок для американских товаров и услуг, изучать разговорный английский, и т.п. — не говоря, разумеется, о том очевидном факте, что вся внешняя и внутренняя политика такого государства должны определяться американскими советниками. Такое уподобление предполагает, среди всего прочего, копирование американских политических институтов — разумеется, неработающих (демократическому государству и не нужно иметь работающие политические институты, коль скоро им прекрасно управляют из Сияющего Града На Холме), но воздвигнутых в честь Америки-Демократии, как некие трофеи. Раньше победители ставили на площадях покорённых городов столпы, теперь там ставят здания парламентов, «белые дома» и т.п.

Это объясняется отнюдь не циничным политиканством (в стиле «это сукин сын, но это наш сукин сын»). Да, американские власти неоднократно именовали «демократическими» государства, где у власти находились отнюдь не «демократические» (формально) режимы. Но всё же, даже самые «объективно полезные» для американских геополитических целей, но неамериканизированные внутри себя страны и народы, никогда не вызывали у народа и правительства Соединенных Штатов настоящей симпатии и доверия. А сейчас Америка настолько всесильна, что может себе позволить требовать от мира именно полной и абсолютной покорности, в том числе и в этом вопросе. Трофеи должны стоять на подобающих местах.

Однако, не следует впадать в крайности. «Демократия» не является синонимом исторических Соединенных Штатов Америки, точно так же, как «советский строй» не являлся синонимом «российских порядков». «Демократия» — это самоназвание определенного исторического проекта, монопольным правом на реализацию которого обладают Соединенные Штаты и только они одни.

Тем не менее это именно проект, то есть, как-никак, нечто идеальное, обращенное в будущее. Демократия — это имя Американской Мечты, совпадающей с реальной Америкой только частично.

Об Американской Мечте Рорти пишет так:

Дьюи и Уитемен хотели, чтобы американцы продолжали чувствовать себя исключительными, но при этом и тот, и другой хотели отбросить всякое упоминание о божественной милости или гневе.

В дальнейшем выясняется, что под отвергаемым «божественным» понимается отнюдь не только (и даже не столько) христианский Бог, сколько вообще любая, какая бы то ни было, инстанция, за которой признавалось бы право судить американцев за их поступки. Демократия состоит в непризнании никакого «высшего суда» над Америкой и американцами.

Америка —

«первое национальное государство, не угождающее никому, кроме себя, даже Богу».

Бог тут понимается, конечно, как символ любого авторитета. Америка отвергает любые попытки судить ее «отвлеченными идеями» (наподобие, скажем, идеи «морального долга», перед которой готовы склониться немцы, или «совести», так хорошо поимевшей русских). Америка не знает и знать не желает никаких «хорошо» и «плохо», «честно» и «нечестно», «свято» и «кощунственно», «благородно» и «подло», «согласно с совестью» и «несогласно с совестью».

Единственным побуждением для каких бы то ни было поступков американцев являются их желания, а единственным ограничителем — несогласованность этих желаний.

Моральная проблема Америки — единственная, но очень важная — состоит в том, что разные американцы хотят разного. Разрешение этой — единственной, повторяю, других нет — американской моральной проблемы и возлагается на демократические институты. Надо все время иметь в виду, что целью демократических процедур является отнюдь не выяснение того, кто из американцев (или сообществ американцев) «прав» (поскольку не существует никакой инстанции, которая вправе указывать американцу, прав он или не прав), а в нахождении способов удовлетворить возможно большее количество разнообразных желаний разных американцев. При этом, разумеется, никакой классификации американских желаний (с моральной, эстетической, какой угодно другой точки зрения) не производится, более того — такая постановка вопроса недемократична (то есть является антиамериканской).

Никто не смеет спрашивать у Америки отчета в ее действиях и планах. Америка творит сама из себя, что хочет, как счастливый ребёнок с неограниченными возможностями — в этом-то и состоит суть Демократии.

Ту энергию, которые общества прошлого тратили на выяснение желаний Бога, американцы будут расходовать на выяснение желаний друг друга. Они будут любопытны к другим американцам, а не к тому, что утверждает над Америкой авторитет.

Итак, Америка является Своим собственным Богом.

...

Основой самопревознесения Америки являются не её добродетели, и даже не её победы (хотя и того и другого у неё в достатке), а тот факт, что она решилась на такое самопревознесение. Восхищаться Америкой следует потому, что она осмелилась на такое откровенное самолюбование и самопочитание; Америка имеет право на всё, потому что она свободно отвергла все ограничения, вольно и отважно присвоила себе все мыслимые и немыслимые права; это и есть Образцовая Демократия, то есть страна,

ничего не принимающая в качестве авторитета, кроме свободного консенсуса между таким широким разнообразием граждан, которого только можно достичь.

Разумеется, никакие химеры «совести», «исторической памяти» и прочего, не должны вставать на пути этого культа. И не встанет, уж будьте покойны.

Рорти пишет с бесконечной любовью обо всех, абсолютно всех деяниях американцев. В том числе и о таких, которые в других, неамериканских, неполноценных культурах могли бы стать предметом национального самоедства. Это, впрочем, понятно: лузерки комплексуют по поводу своих маленьких смешных грешков. Смешные, жалкие уродцы! Не то Америка, которая если уж грешит, то с размахом, вкусно, с удовольствием, а главное — находя в любом своём грехе лишний повод полюбоваться собой.

Гордость американцев… совместима с памятью о расширении наших границ путем истребления племен, что мы не сдержали слова, данного в договоре Гваделуп Идальго, и что только наша задиристость мачо [7] повинна в смерти миллионов вьетнамце».

(Обращает на себя внимание ласковый к себе оборот речи: задиристость. Американцы вообще воспринимают себя «поэтически». Тот же Уитмен считал, что «Соединенные Штаты — это, по сути, величайшая поэма». Как это глубоко и точно, если вдуматься.)

...

Конечно, даже американская нация может совершить зло. Но ведь «зло было неудачной попыткой воображения выйти за свои собственные пределы», то есть, по сути дела, любое совершенное американцами деяние — это всего лишь полезный обучающий опыт, заслуживающий восхищения уже тем, что он был сделан. Восхитительно всё, абсолютно всё, если это американское. Что касается истребления племён и всего подобного — да, и такой, моя Америка, ты всех краёв дороже мне, говорит Рорти. Впрочем, нет — Америку он любит не «и такой», а именно такой, и именно за эту прекрасную «задиристость». Гордость американца не просто совместима с его преступлениями, она питается ими.

Вот окончательный вердикт Рорти, американца, по праву сильного — господина над господами и философа над философами:

Ничто из того, что совершила нация, не мешает конституционной демократии вернуть самоуважение.

Слышите, человеческие вши? Ничто! Нет такого деяния, уже совершённого или замысленного к совершению, которое может помешать американцам вернуть себе самоуважение, как только оно им вдруг зачем-нибудь понадобится.

...

Тут я остановлюсь и специально напомню, что Рорти считается левым интеллектуалом. То есть интеллектуалом «критическим». Надеюсь, теперь всем понятно, каковы американские правые, особенно неоконы, и что они о себе думают?

...

Поэтому остановимся. Перед нами приоткрылась солнечная душа Америки, её Упоительная Наглость. Это волшебное слово максимально точно описывает предмет и форму «американского культа». Тяжелые слова наподобие «гордыни» здесь не подходят, а «избыточной уверенностью в себе» подобное поведение можно назвать разве что из вежливости.

---

Wyvern-2> А в определенный момент, как и всегда бывает с союзниками США, вдруг оказалось, что США интересует вовсе не "справедливость" или там что далее по списку (свобода, демократия, гуманность и иже) а просто тупо собственные интересы

С точки зрения собственных интересов для США гораздо выгоднее поддерживать арабов. От поддержки Израиля у США одни проблемы и никаких выгод. Ну это же очевидно. Вы ведь умный человек, неужто не видите этого?

Насчет Афгана и прочих папуасий подлежащих мировой революции демократизации. Тут что СССР в свое время что США по сей день совершают одну и ту же ошибку, а именно- пытаются навязать/привить восточным социумам ценности, глубоко им чуждые. При этом до американцев ну никак не дойдет такая простая мысль, что с точки зрения папуасов между коммунизмом и демократией не такая уж и большая разница. А именно:

- обе системы предусматривают секулярную форму правления и верховенство закона а не религиозных догм
- обе системы отрицают трайбализм
- обе системы утверждают что женщина- тоже человек, и ее нежелательно побивать камнями по желанию владельца (ну это полный пушной зверь, белые шайтаны совсем спятили!)
- обе системы утверждают что при определении истины ссылка на научный источник более весома чем на религиозные тексты.

Ну и так далее. А все потому что коммунизм что демократия суть европейские изобретения и плохо применимы к обществам основанным на безусловном следовании традиции и трайбализме. СССР надорвался, пытаясь строить колхозы в Афганистане, США близки к этому, строя свои колхозы наоборот. И никто ничему не учится, увы...
ps хотя я беру на себя смелость сказать что победи (в плане- овладей массами) в том же Афгане социализм при СССР или западная демократия при США сейчас- это было бы безусловно огромным достижением для афганцев. Но имеем увы то что имеем- мак и племенных вождей....