16 апреля 1925 года в Кафедральном соборе Софийской митрополии, где проходило отпевание убитого 14 апреля того же года генерала Константина Георгиева, состоялся один из самых кровавых терактов ХХ столетия — Нападение на Собор Святой Недели (Атентатът в църквата «Света Неделя»).
Взрыв был произведен накануне Пасхи – на Страстной неделе, в Великий четверг.
Этот террористический акт был организован из Москвы по плану Коминтерна силами Разведупра РККА. Само собой, настоящие организаторы этого преступления остались в тени, а вся вина была возложена на так называемую «группу левых коммунистов» в Болгарской Коммунистической партии (БКП).
Подготовка теракта
После поражения в Сентябрьском восстании 1923 года БКП была вынуждена уйти в подполье. Ее руководители Г. Димитров и В. Коларов успели уехать из страны и находились в Советском Союзе, а в Болгарии, в результате запрещения было арестовано почти всё руководство компартии и многие её члены. В этих условиях в рядах Военной организации БКП усиливается влияние группы левых коммунистов, которыми готовится акция.
Изначально планировалось убить директора полиции Владимира Начева, после чего во время траурной церковной службы, где, как предполагалось, должна была собраться вся элита государства, осуществить масштабный теракт, который должен был быть использован в качестве начала революции.
Однако через некоторое время стало понятно, что Начева – из-за его усиленной охраны – убить было трудно. Тогда наметили другие жертвы: царя Бориса III, а также генерала в отставке, бывшего начальника штаба Пятой Дунайской дивизии и заместителя командующего армией, депутата правящей партии «Демократически сговор» Константина Георгиева.
14 апреля 1925 года коммунисты организовали покушение на царя Бориса III. Борис в сопровождении четырёх человек отправился на машине на охоту на перевал Арабаконак около городка Орхание. На обратном пути раздались выстрелы, телохранитель царя и сотрудник Музея натуральной истории были убиты, шофёр ранен.
Борис попытался взять управление машиной, но не справился с ней, и автомобиль врезался в телеграфный столб. Водитель случайно проезжавшего мимо грузовика помог Борису и двум оставшимся в живых его спутникам скрыться.
Покушение на царя Бориса III закончилось неудачей, однако в тот же день в 20.00 террористам удалось застрелить Константина Георгиева.
Осуществление взрыва
С помощью завербованного военной организацией БКП пономаря собора Святой Недели Петра Задгорского, в собор было внесено 25 килограмм взрывчатки. Она была заложена под одну из несущих колонн купола.
В 7 часов утра 16 апреля в собор прибыл руководитель операции Никола Петров.
Траурное шествие вошло в собор в 15 часов, службу вёл митрополит Стефан (будущий экзарх). Царь Борис III отсутствовал — он находится в Арабаконаке, где за два дня до этих событий подвергся нападению.
В самом начале церемонии гроб был поставлен рядом с заминированной колонной, однако потом, из-за большого количества присутствующих, было решено перенести его немного вперёд. Так, по случайности, самые высокопоставленные лица оказались отдалены от места взрыва.
В соответствии с планом операции, после начала песнопения Задгорский подал знак и Петр Абаджиев привёл в действие адскую машину — в 15 часов 20 минут раздался взрыв…
Для пущей верности взрыв тротила был дополнен пуском ядовитого газа из большой бутыли с серной кислотой.
С оглушительным грохотом на головы ничего не подозревавших людей обрушился купол собора. В воздухе встал смерч из обломков черепицы, кирпича, балок. Высокий чёрный столб дыма повис над столицей…
С 1 по 11 мая в Софии прошёл суд над членами БКП, результатом которого стали смертные приговоры, в том числе для Петра Задгорского и подполковника Георгия Коева, у которого укрывались Марко Фридман и убитый во время ареста Иван Минков. Станке Димитров, Петр Абаджиев, Димитр Грынчаров, Николай Петрини и Христо Косовский были приговорены к смертной казни заочно (трое последних были задержаны, и приговоры в их отношении были приведены в исполнение до конца той же недели).
На судебном процессе по делу о взрыве в соборе Святой Недели Марко Фридман, самый высокопоставленный из троих обвиняемых (он входил в центральный аппарат компартии), признался, что Военная организация финансировалась из Советского Союза, откуда ей поставлялось вооружение и боеприпасы.
Приговоренные к смертной казни были повешены на голом пустыре под городом, на глазах у десятков тысяч людей. Фридман подошёл к виселице с дымящейся сигаретой, зажатой в уголке пересохших губ. Потом в городе еще несколько дней спорили, что это — наглость или героизм…
С 7 ноября по 4 декабря 1936 года в районе поселка Паракуэльос-де-Харама, в 26 километрах к северо-востоку от Мадрида, были тайно расстреляны тысячи представителей испанской интеллигенции — университетские профессора, литераторы, юристы, врачи, инженеры. Они обвинялись правительством левого Народного фронта в поддержке военного мятежа генерала Франсиско Франко, поднятого 18 июля 1936 года. В организации расстрелов, самых массовых в годы испанской гражданской войны 1936-1939 годов, активное участие приняли сотрудники НКВД, посланные Сталиным в качестве советников Народному фронту.
След НКВД
Расстрелы в Паракуэльосе начались по приказу Генеральной дирекции безопасности Мадрида, которым руководил коммунист Сантьяго Каррильо, будущий генсек компартии. Впрочем, как утверждает профессор истории Мадридского университета Хесус Мануэль Бустос со ссылкой на самых авторитетных исследователей этого вопроса — Иана Гибсона, Рикардо де ла Сьерва, Карлоса Фернандеса Сантандера и Сесара Видаля Мансанареса, негласными руководителями дирекции были сотрудники НКВД.
Именно они «указали испанским товарищам» на опасность дальнейшего содержания в тюрьмах «врагов народа»: фронт приближался к Мадриду, и они могли быть освобождены франкистами. Кстати, массовые превентивные аресты представителей интеллигенции в сентябре-октябре 1936 года тоже осуществлялись по рекомендации советников НКВД, отметил Бустос.