IQ и преступность
Американская психологическая ассоциация в докладе «Интеллект: известное и неизвестное» отмечает, что корреляция между IQ и преступностью составляет −0,2 (обратная связь). Корреляция 0,2 означает, что объяснённые различия в преступности составляют менее 4 %.
...
В книге «Фактор g» (The g Factor, Arthur Jensen, 1998) Артур Дженсен цитирует данные, согласно которым люди с IQ в интервале 70—90, вне зависимости от расы, чаще совершают правонарушения, чем люди с IQ ниже или выше этого интервала[43].
Хо́торнский эффе́кт (англ. Hawthorne effect[1]) — это условия, в которых новизна, интерес к эксперименту или повышенное внимание к нововведению приводят к искажённому, зачастую благоприятному результату. Участники эксперимента действуют иначе, более усердно, чем обычно, только благодаря осознанию того, что они причастны к эксперименту. В результате эксперимента было доказано, что изменение условий социально-психологического климата оказывает бо́льшее влияние на производительность, чем многие технические аспекты производственного процесса.
Компания Вестерн Электрик столкнулась с фактом понижения производительности труда сборщиц реле. Длительные исследования не привели к удовлетворительному объяснению причин. Тогда в 1928 г. был приглашен Мейо, который и поставил свой эксперимент, первоначально имеющий целью выяснить влияние на производительность труда такого фактора, как освещённость рабочего помещения. Эксперименты в Хоторне в общей сложности длились с 1924 по 1932 г., в них чётко обозначены различные этапы, но здесь воспроизведена лишь основная схема эксперимента. В выделенных Мейо экспериментальной и контрольной группах были введены различные условия труда: в экспериментальной группе освещённость увеличивалась и отмечался рост производительности труда, в контрольной группе при неизменной освещённости производительность труда не росла. На следующем этапе новый прирост освещённости в экспериментальной группе дал новый рост производительности труда; но вдруг и в контрольной группе — при неизменной освещённости — производительность труда также возросла. На третьем этапе в экспериментальной группе были отменены улучшения освещённости, а производительность труда продолжала расти; то же произошло на этом этапе и в контрольной группе.
Эти неожиданные результаты заставили Мейо модифицировать эксперимент и провести ещё несколько добавочных исследований: теперь изменялась уже не только освещённость, но значительно более широкий круг условий труда (помещение шести работниц в отдельную комнату, улучшение системы оплаты труда, введение дополнительных перерывов, двух выходных в неделю и т. д.). При введении всех этих новшеств производительность труда повышалась, но, когда по условиям эксперимента нововведения были отменены, она, хотя и несколько снизилась, осталась на уровне более высоком, чем первоначальный.
Мейо предположил, что в эксперименте проявляет себя ещё какая-то переменная, и посчитал такой переменной сам факт участия работниц в эксперименте: осознание важности происходящего, своего участия в каком-то мероприятии, внимания к себе привело к большему включению в производственный процесс и росту производительности труда, даже в тех случаях, когда отсутствовали объективные улучшения. Мейо истолковал это как проявление особого чувства социабильности — потребности ощущать себя «принадлежащим» к какой-то группе. Второй линией интерпретации явилась идея о существовании внутри рабочих бригад особых неформальных отношений, которые как раз и обозначились, как только было проявлено внимание к нуждам работниц, к их личной «судьбе» в ходе производственного процесса. Мейо сделал вывод не только о наличии наряду с формальной ещё и неформальной структуры в бригадах, но и о значении последней, в частности о возможности использования её как фактора воздействия на бригаду в интересах компании. Не случайно впоследствии именно на основании рекомендаций, полученных в Хоторнском эксперименте, возникла особая доктрина «человеческих отношений», превратившаяся в официальную программу управления и преподаваемая ныне в качестве учебной дисциплины во всех школах бизнеса.
Критика хоторнского эксперимента
Как указывает критик данного исследования Стэнли Милгрэм, производительность рабочих повысилась вовсе не из-за причастности к эксперименту. Он считает, что в психологах рабочие видели шпионов руководства компании, планирующего сокращение штатов. Поэтому бытует мнение, что открытый Мейо эффект — не объективно существующее явление, а полученные случайным образом экспериментальные данные.
легко представить себе тот инте-
рес, который вызвала опубликованная в
марте 1982 года в журнале «Физикал ревью
леттерс» (том 48, стр. 1378) статья, автор
которой Блез Кабрера, аспирант профессо-
ра Фербенкса из Стенфордского универси-
тета (США), рассказал, как он в сравни-
тельно простом эксперименте обнаружил
магнитный монополь.
Кабрера поместил в сосуд с жидким ге-
лием небольшую катушку D витка диамет-
ром 5 см) из ниобиевой проволоки и таким
образом превратил ее в сверхпроводник. За-
тем в катушку была введена порция энергии,
и в ней начал циркулировать ток. А по-
скольку сопротивление проволоки равнялось
нулю (сверхпроводник!), то ток в катушке
протекал несколько месяцев без каких-либо
существенных изменений. Но вот 14 февраля
где-то между двумя и тремя часами дня по
местному времени ток в ниобиевой сверх-
проводящей катушке резко возрос. Эксперимен-
татор объяснил это пролетом через катушку
магнитного монополя — он традиционным
способом — электромагнитная индукция при
изменении магнитного потока — навел в ка-
тушке дополнительную ЭДС, что и привело
к возрастанию тока.
Ток в катушке измерялся сверхчувстви-
тельным прибором SQUID со сверхпровод-
никовым датчиком, он улавливал очень ма-
лые изменения магнитного потока через ка-
тушку, например, возникающая при долива-
нии жидкого гелия в охлаждающую систе-
му. Кроме того, было отмечено 27 «случай-
ных» всплесков магнитного потока более
чем на 20%. Само «событие», интерпрети-
руемое как пролет магнитного монополя,
привело к увеличению магнитного потока
через катушку в 8 раз. Пытаясь исключить
появление такого эффекта из-за какого-либо
нечаянного толчка аппаратуры, эксперимен-
татор в порядке контроля сильно постукивал
отверткой по дюаровому сосуду с катуш-
кой. При этом наблюдалось изменение маг-
нитного потока в 6 раз (предполагается,
что из-за смещения витков), но он доволь-
но быстро возвращался к исходному уров-
ню. В то же время после «события» поток
так и остался более сильным, как считает
автор, именно потому, что пролетевший мо-
нополь ввел в катушку дополнительную
порцию энергии. Кабрера оценил достовер-
ность такого вывода на 95 процентов, оста-
вив 5 процентов на возможные ошибки и
запланировав на ближайшее время новую
серию экспериментов.
Значительно выше оценивают возмож-
ность ошибки сторонние специалисты, и
многие из них полагают, что с признанием
открытия пока нужно подождать. Называют
разные возможности появления ошибки, раз-
бирать их здесь неуместно, но об одной
умолчать нельзя.
Специалисты, работавшие со сверхпровод-
ииковыми приборами, утверждают, что ча-
сто наблюдали скачки магнитного потока в
установках, которые в принципе не могли
бы зарегистрировать пролет монополя. Было
найдено и экспериментально подтверждено
вполне прозаическое объяснение таких ска-
чков — при охлаждении деталей установки,
например, стенок дюарова сосуда, на неод-
нородностях материала может «зацепиться»
малая порция магнитного поля и возникнуть
поддерживающий его кольцевой ток. При
определенных условиях два таких тока про-
тивоположного направления могут встре-
титься и скомпенсировать друг друга, их
магнитные поля исчезнут, и общий магнит-
ный поток резко изменится. Простейший
расчет показал, что если в установке Каб-
реры недалеко от катушки подобным обра-
зом аннигилируют две самые малые порции
(два кванта) «зацепившегося» магнитного
поля, то эффект будет именно таким, как
при зафиксированном «событии».
Меня академик Иоффе назначил в отдел
тонкослойной изоляции, руководителем
которого был А. К. Вальтер. Я довольно
хорошо разбирался в органической химии,
и моей задачей было изыскание полимеров,
дающих однородные тонкие пленки, и изу-
чение электрических свойств этих пленок.
Целью работы было получение тонких пле-
нок сверхвысокой электрической прочно-
сти. Это было дальнейшее развитие работ
Иоффе, Курчатова, Синельникова и других,
считавших на основании своих исследова-
ний, что электрический пробой диэлектри-
ка происходит путем лавинного процесса
ударной ионизации нонами. При таком ме-
ханизме в тонкой пленке не может раз-
виться лавина ионов, и поэтому тонкие
пленки должны обладать в десятки раз бо-
лее высокой электрической прочностью.
Меня ужасно удивляло, что Игорь прак-
тически ушел от этого направления, хотя
очень много вложил в него. Я хорошо под-
готовил методическую сторону работы и
бился буквально с утра до ночи, чтобы на
новых тогда полимерных материалах вос-
произвести электрическую прочность тон-
ких слоев, которую на стеклах и слюде
уже наблюдали Иоффе, Курчатов, Синель-
ников, Гохберг 'И другие. У меня ничего не
выходило. Часто я приглашал Иоффе и
Курчатова, просил раскритиковать мою ме-
тодику. Однако все считали, что я все де-
лаю- правильно и, значит, в этих пленках
какой-то другой механизм пробоя. Тогда
я решил воспроизвести их старые опыты и
опять же не обнаружил эффекта электри-
ческого упрочнения диэлектрика при пере-
ходе к его тонкой пленке.
Игорь принес мне стекла, на которых ои
работал, но и тут я ничего не получил.
Тогда я полностью воспроизвел их старую
методику измерений, и эффект появился,
но оказалось, что он был результатом пог-
решности самой методики. У меня было тя-
желейшее положение: мне, мальчишке, оп-
ровергнуть результаты Иоффе и его бли-
жайших сотрудников! И вот тут я убедил-
ся в поразительной принципиальности на-
стоящих ученых. Курчатов долго сидел в
моей лаборатории и мерил вместе со мной.
До часа ночи просидел Иоффе, и в резуль-
тате мною совместно с ним была опубли-
кована работа, в которой исправлялась
ошибка академика и его сотрудников.
Казалось бы, что такая ситуация могла
поставить меня в сложное положение в
институте. Однако всю жизнь Иоффе, Кур-
чатов и другие физтеховцы всячески под-
держивали мои работы и ни в чем не про-
являли какой-либо обиды. А Игорь, напи-
савший к этому времени монографию о
сегнетоэлектричестве, подарил ее мне с
надписью «как материал для опроверже-
ния».